Реальность XXI века ставит перед миром острый вопрос: Китай или Индия — кто из них победит в борьбе за место новой великой экономической державы. Суть проблемы в том, что соперничество двух гигантов должно разрешить жизненно важную проблему: совместим ли экономический прогресс с отсутствием политической свободы? Что опаснее: чреватая хаосом демократия или авторитарная неволя однопартийной системы? Обо всем этом рассказывает книга Уилла Хаттона (Will Hutton) «Письмена на стене».
Уилл Хаттон. «Письмена на стене» — Will Hutton. The Writing on the Wall: Why We Must Embrace China as a Partner or Face It as an Enemy
Подзаголовок книги Хаттона такой: «Почему мы непременно должны относиться к Китаю или как к партнеру, или как к врагу?» И содержанием книги является анализ перспектив Китая с точки зрения Запада.
В рецензии на книгу «Письмена на стене» профессор Колумбийского университета экономист Джагдиш Бхавати приводит краткую предысторию отношения Запада к китайскому феномену:
Всего 20 лет назад сегодняшнюю роль Китая играла Япония, которая была тогда у всех на устах. Американцы боялись, что XXI век станет японским, как XIX-й был британским, а XX-й — американским. И так же, как Британия в конце своего века, Америка в конце XX-го испытывала то, что я бы назвал «синдромом слабеющего гиганта». Сейчас все эти беспокойства кажутся нелепыми, потому что в течение последних десяти лет Япония представляет собой хрестоматийный пример макроэкономического провала. Ее пугающее превосходство рассосалось в скучную ординарность.
Может ли нынешний Китай сделать XXI век веком своего имени? Или, несмотря на неостановимый экономический рост последних пятнадцати лет, страна постепенно присоединится к народам с более медленной экономикой? Или ее могучий локомотив, как японский, даст задний ход?
Мнения расходятся. Множество популярных авторов предсказывают скорое превращение Китая в супердержаву. С ними согласны видные экономисты: Ричард Фримэн и Алан Блайндер, например. Уилл Хаттон, в прошлом сам экономист, в своей книге «Письмена на стене» бросает вызов этому превалирующему в обществе мнению. Рецензент так комментирует его доводы:
Хаттон рассуждает убедительно. Он утверждает, например, что Китай скоро столкнется с финансовыми проблемами, вызванными неэффективностью государственных предприятий. Но неадекватность экономики Китая свободной рыночной экономике даже не является центральным тезисом Хаттона. На первое место среди проблем Китая он ставит ограниченность коммунистической политики, утверждая, что недостаток демократии в стране неизбежно ведет к экономическим бедам.
В частности, Хаттон приводит материалы синолога Элизабет Экономи, которая с неопровержимыми фактами в руках доказывает, что огульное нарушение экологического баланса уже превратило огромные участки земель в Китае — в бесплодные пустыри. (И продолжает превращать — из-за отсутствия контроля независимых ученых и свободной прессы).
Другой недостаток авторитарного режима — невозможность эффективно пользоваться плодами информационной революции, которую крепко держат под уздцы государственный контроль и цензура. Рецензент Бхавати приводит сравнение с Индией, которая, при всей хаотичности ее демократии и сравнительно малом инвестировании, за последние шесть лет намного обогнала Китай в использовании интернета частными лицами.
Китайский авторитаризм, по мнению Хаттона, создает и политическую нестабильность, которая сама по себе достаточно проблематична. Он пишет:
В деятельности демократических правительств предусмотрены регулярные реформы, у коммунистических режимов им нет места. Марксисты утверждают, что они верят в исторический детерминизм, в предопределенность исторических событий, вызванных рациональными причинами. И в то, что ход истории не оставляет места случайностям. Но в реальности судьбы стран с коммунистическими режимами так же зависели от случайностей, как и все остальные. Много лет назад экономист Хэйлбруннер спросил советолога Падму Десаи, от чего зависит путь Китая в ближайшем будущем, и она ответила: «От того, кто раньше умрет: Мао Цзэдун или Чжоу Эньлай.
Другая опасность авторитарного режима — коррупция. «Мораль коммунистических революций, — пишет Хаттон, — всегда одна и та же: "цель оправдывает средства". А это — мораль коррупции, потому что она оправдывает экспроприации, уничтожение оппозиции и независимой юридической системы, удушение свободной прессы».
Подавление гражданских прав в стране, — считает Хаттон, — чревато губительными для страны последствиями и в другом смысле. Протекционисты в Америке, напуганные потерями рабочих мест и снижением заработков, могут сыграть на нарушении гражданских прав в Китае и добиться ограничения китайского экспорта в Штаты. Что тогда будут делать китайские лидеры? Пойдут навстречу требованиям Запада, рискуя собственным положением? Или будут держаться своих принципов, рискуя создать в стране политический и экономический хаос?
Сомневаясь в скором блестящем будущем Китая, Уилл Хаттон в книге «Письмена на стене» выступает, тем не менее, как противник протекционизма и предлагает Западу помогать Китаю, а не вступать с ним в конфронтацию. Но вот что беспокоит рецензента Бхавати:
Честно говоря, главный вопрос заключается в том, как, собственно, толкать восьмисоттонную гориллу Кинг-Конга в правильном направлении? Предложить ему прелестную Джессику Ландж? Или, наоборот, дать пинка в спину? Похоже, ни то, ни другое не сработает. И, в конце концов, что бы Запад ни предпринимал, Китай будет делать свой собственный выбор. Один он уже сделал. После трех десятилетий жуткого состояния экономики страна, вдруг, при Дэн Сяопине, пошла на реформы. Гигант, который по всем предсказаниям должен был восстать в 1950-х годах, дремал до конца 1980-х. Теперь он очнулся, и нам остается лишь наблюдать его первые запинающиеся шаги.
