Если вы следили за серией крушений браков знаменитостей, вы знаете, что за один нынешний год развалились браки актеров Чарли Шина и Билла Мерри, певца Пола Маккартни и манекенщицы Кристи Бринкли. Наблюдая, как богатые и знаменитые судятся за детей, за особняки, за столовое серебро, спрашиваешь себя: да стоит ли овчинка выделки? Сорок процентов первых браков в Америке кончаются разводом. Может, и впрямь, пора перейти с постоянного обладания на краткосрочную аренду?
Судя по книге Сквайер, брожение умов наблюдается не только среди простых смертных. Когда обсуждался вопрос о супружестве гомосексуалистов, даже судьи не могли прийти к согласию в определении понятия брак:
Верховный суд штата Массачусетс (разрешивший брак между гомосексуалистами) настаивал на том, что главная задача брака — поощрять постоянство отношений. А Верховный суд штата Вашингтон (подтвердивший запрет на гомосексуальный брак), настаивал на том, что брак призван обеспечить продолжение рода и создание семьи.
«Разногласия, — объясняет Сюзан Сквайер, — усугубляются тем, что единого принципа, лежащего в основе брака, никогда и не существовало. Нынешнее представление — это смесь библейских, эллинских и христианских законов и нравов». Сквайер начинает с начала начал — с Книги Бытия, и уже там находит разночтения. В одном месте: «муж да будет повелевать своей женой», в другом муж и жена призваны «населить мир и править им вместе». Библейская история со змием и яблоком воплощает, по мнению автора, доминирующую мужскую мудроcть тех времен: «научись повелевать своими женщинами, а не то они начнут повелевать тобой». Автор книги «Согласия не даю!..» рассматривает и полигамию библейских иудеев, и моральное попустительство греков, приведя, в частности, такую цитату из Демосфена:
У нас есть гетеры для упоения и восторга, наложницы — для удовлетворения ежедневных нужд, и жены — для того, чтобы рожать нам законных детей и быть нашими лояльными домоправительницами.
Рецензент Далия Литвик комментирует не без цинизма:
Возможно, подход Демосфена не идеален, но если бы такой откровенный прагматизм дожил до нынешней Америки, у нас не рушилось бы ежегодно столько политических карьер.
Описывая обычаи древнего Рима, Сквайер не присоединяется к тем, кто объявляет сексуальную распущенность причиной гибели Римской Империи. Тем не менее, она считает римскую сексуальную свободу и вседозволенность возможной причиной суровости грядущего Христианства (по выражению Генриха Гейне: «голодной диеты христианства»).
В Средние века церковь строжайше регулировала все аспекты секса и брака, назначая наказания за любое отступление от аскетических норм — например, за созерцание наготы собственной жены или за соитие по средам, пятницам и воскресеньям. Церковь так фанатично благословляла брак без радости, любви и секса, что нужна была шумная революция, чтобы пошатнуть ее контроль.
И автор увлекательно описывает эту революцию, начатую аристократами, не желавшими подчинять свои любовные отношения требованиям Церкви. Непослушание стало массовым после эпидемии «Черной смерти», которая пошатнула веру в народе, потому что, вопреки утверждениям Церкви, чума убивала правого и виноватого, закоренелого грешника и невинного младенца. Сквайер пишет:
Персональным воплощением этого бунта против Церкви стал сорокадвухлетний девственник, монах по имени Мартин Лютер — великий реформатор. Одним из аспектов его войны с коррумпированной Церковью было вступление в новую эпоху супружества, счастливый пример которого дал он сам, женившись в сорок два года на двадцатишестилетней вышедшей из монастыря монахине Кэтрин фон Бора. Она родила ему шестерых детей и воспитала четверых приемышей, она вырастила ему сад с цветами и лечебными травами, она варила ему пиво и была веселой и щедрой хозяйкой дома для его гостей, учеников и последователей. Лютер давно утверждал, что прославляемое церковью сексуальное воздержание оборачивается лишь обманом и блудом. И он сам стал ярчайшим примером нового типа супружества, украшенного взаимной привязанностью, верностью и энергичным продолжением рода. С этого началось увядание полуторатысячелетней идеи брака как наименьшего зла. Мы начали выбирать себе пару по любви. Многие — не по одному разу».
Сейчас мы стоим на пороге новых перемен. После двухсот пятидесяти лет торжества «брака по любви», мы готовы усомниться и в этой идее. Сорок процентов первых браков кончаются разводами, и, комментируя этот пугающий факт, рецензент Литвик пишет:
Как бы мы сейчас ни относились к браку: как к святому таинству или как к таинству романтической любви, — нас подводит и религия, и романтика, и неминуемо ждет разочарование. Поэтому я думаю, что в наше время брак — это трогательная манифестация человеческого оптимизма.
Нынешняя независимость женщин и утрата семьей роли единственного убежища от житейских бурь лишают брак статуса жизненной необходимости, делают его лишь одним из возможных вариантов — часто не лучшим. И многие из нас испытывают панический страх перед крушением многовекового института, чреватым неизвестными последствиями. Чтобы заглушить этот страх, мы обращаемся за утешением к истории, в которой можно найти все. Остроумная, увлекательная книга Сюзан Сквайер — одно из таких самоутешений.
Susan Squire. I don’t. A Contrarian History of Marriage — Сюзан Сквайер . «Согласия не даю! Противоречивая история института брака»
