Состоится ли прощание с ковидом? Без новых вакцин не обойтись? Велика ли опасность обезьяньей оспы?
Собеседник Радио Свобода – американский вирусолог, директор Центра глобальной вирусологической сети, адъюнкт-профессор университета имени Джорджа Вашингтона Константин Чумаков.
5 июля президент США Джо Байден объявил о введении в стране чрезвычайного положения в области здравоохранения в связи с ростом заражений обезьяньей оспой. Ситуация символическая. Президент, все еще находящийся в самоизоляции из-за недавнего заражения коронавирусом, предупреждает страну о наступлении нового вируса, явно держа в уме критику в адрес своего предшественника Дональда Трампа, которого упрекали в неспешной реакции на известия о распространении коронавируса, который впоследствии стал известен как COVID-19.
Об опасности обезьяньей оспы мы поговорим чуть позже. Давайте, профессор Чумаков, начнем с ковида, который, как нас заверял президент Байден, должен быть стерт с лица Америки еще прошлым летом благодаря вакцинации, а вот теперь ковид настиг президента, можно сказать, в Белом доме. Как это объяснить?
– Во-первых, президент общается с большим количеством людей, которые могут его заразить, – говорит Константин Чумаков. – Во-вторых, вакцина не дает стопроцентной защиты, особенно по прошествии какого-то времени. Иммунитет к этому типу вирусов не очень надежный. Вакцина защищает от тяжелого течения болезни, но не предотвращает возможность заразиться. Третий фактор – президент Байден не очень молодой и, видимо, не очень здоровый человек. У людей его возраста, а ему где-то около 80 уже, наступает старение иммунной системы, они не так хорошо реагируют на ревакцинацию, не так хорошо справляются с инфекционными болезнями, собственно говоря, чем и объясняется повышенная заболеваемость и уязвимость этой группы населения. Четвертый фактор – это продолжающаяся эволюция этого вируса, возникают новые и новые варианты, которые постепенно становятся все менее чувствительными к тому иммунитету, который вырабатывается в результате заражения старыми вариантами, а также в результате вакцинации вакцинами, которые были созданы на основе изначальной версии вируса. Собственно, та же ситуация, которую мы имеем с вирусом и вакциной против гриппа.
– В таком случае поговорим о лекарствах. Нам много говорили об эффективности лекарств от ковида. Дескать, с их появлением этот вирус фактически побежден. И вдруг выясняется, что после приема Байденом препарата "Паксловид", созданного компанией Pfizer, у, казалось, излеченного президента вновь выявлен коронавирус и он остается в изоляции. Что сегодня твердо известно об эффективности препаратов от ковида?
Самым эффективным средством от ковида является коктейль из двух или больше моноклональных антител
– Существует несколько типов средств. Одно из первых, которое было внедрено достаточно быстро, – это были моноклональные антитела против вируса. За основу препарата берутся те антитела, которые вырабатывают люди в ответ на инфекцию. Если такое моноклональное тело дать пациенту в первые дни болезни, когда вирус активно размножается в организме, то это очень эффективное лекарство. Сложность здесь, подвох состоит в том, что вирусы довольно легко могут эволюционировать и измениться таким образом, чтобы стать нечувствительными к конкретному моноклональному антителу, тогда надо будет подбирать следующее. Реально самым эффективным является коктейль из двух или больше моноклональных антител. Чтобы стать нечувствительным к этому коктейлю, вирусу необходимо сразу создать у себя две мутации в двух разных местах, а это не очень вероятное событие. Второе, более традиционное лекарство – таблетки, которые блокируют определенные ключевые процессы в жизнедеятельности вируса. "Паксловид" оказался очень эффективным. Опять же, если дать это лекарство на ранней стадии, если человек только что заболел и только что был диагностирован в течение первых нескольких дней, то вероятность прогрессии в тяжелую форму с возникновением воспаления легких и тромбозов, всех других неприятных последний примерно в 10 раз снижается.
– Можно сегодня можно с твердостью сказать, что ковид излечим?
Смертность снизилась почти в сто раз, а может быть, даже и больше. Болезнь перестала быть такой фатальной
– Есть два исхода: либо человек выздоровел, либо он не выздоровел. Лекарства и вакцины, собственно говоря, сместили это уравнение в пользу "выздоровел". Потому что даже несмотря на то, что вакцины, особенно по прошествии какого-то времени и в результате эволюции вируса становятся менее эффективными в смысле предотвращения самого заражения и заболевания, но характер заболевания меняется кардинально. Вместо воспаления легких и тромбозов оно, как правило, протекает как просто острое респираторное заболевание. Статистически очевидно, что на начальных фазах пандемии, когда не было ни вакцин, ни лекарств, в среднем смертность была около 2 процентов, сейчас это доля процента, во многих местах меньше, чем одна десятая процента. То есть очевидно, что смертность снизилась почти в сто раз, а может быть, даже и больше. Болезнь перестала быть такой фатальной.
– То, что вы говорите, звучит обнадеживающе, но у алармистов своя статистика. Они напоминают, что в США сейчас ежедневно заражаются коронавирусом около 200 тысяч человек и гибнет от ковида около 12 тысяч американцев в месяц. Ковид остается одной из главных причин смертности в Соединенных Штатах. Смертность, уровень заражаемости остаются на повышенном уровне и даже повышаются, говорят они.
– Это вещь региональная. Если вы посмотрите на Европу, то там действительно сейчас ситуация не очень радужная, количество заболеваний достаточно высоко. Хотя смертность значительно меньше, чем это было в 2020 году, когда не было вакцин. На американском континенте ситуация отличается, в Соединенных Штатах не так много, по крайней мере, зарегистрированных случаев, но есть такая некая тенденция к подползанию вверх. Опять же, заболевание протекает у большинства людей в сравнительно легкой форме, люди не попадают в больницы, им не нужна искусственная вентиляция легких, они в конечном итоге выздоравливают. Хотя действительно бывают последствия, так называемый длинный ковид.
Вакцины, которые изготовляются в Китае, не относятся к наиболее эффективным
Ситуация в других местах тоже другая. Например, в тех странах, которые поначалу держались хорошо, я имею в виду Японию, Новую Зеландию, Австралию, островные государства. Максимальная заболеваемость сейчас именно там. Почему, с моей точки зрения? Потому что эти страны, видимо, основную стратегию свою борьбы с ковидом строили на изоляции, на строгих карантинах, не столько делали упор на качественную и всеобщую иммунизацию, теперь наступил час расплаты. Последним оплотом такого упрямого отношения и такой строгой имплементации остается континентальный Китай, что меня на самом деле тревожит достаточно сильно. Потому что это большая страна, в которой стратегия была исключительно построена на самоизоляции, на строгих драконовских карантинных мерах, не слишком хорошо была поставлена вакцинация. Вакцины, которые изготовляются в Китае, не относятся к наиболее эффективным.
Тревожный звоночек прозвучал из Гонконга, где пару или тройку месяцев назад прокатилась большая волна заболеваемости с очень высокой смертностью. Причем тот штамм, который выделялся в Гонконге, это был тот же самый "омикрон", про который многие европейцы, американцы думали, что это чуть ли не живая вакцина, настолько он якобы "мягкий". Его мягкость связана с тем, что он появился тогда, когда в популяции уже был довольно значительный иммунитет. Когда такой сверхзаразный штамм попадает в человеческую популяцию, где уровень иммунитета близок к нулю, то возникает очень серьезная угроза.
– Следует ли из этого, что Китай с его, как вы считаете, низким иммунитетом к вирусу представляет угрозу миру, будучи потенциальным очагом ковида?
Я подозреваю, что в Соединенных Штатах больше даже заражений, чем об этом сообщается
– Я думаю, что они представляют больше всего угрозу для себя. Ковид нельзя пересидеть. Их тактика была основана на том, что давайте сейчас закроемся, он пройдет по всему миру, вся эта волна кончится, там и откроемся, будем жить, как говорится, счастливо. Но это не получится, потому что ковид останется, он будет с нами и через сто лет, и дальше. Надо приспособиться жить с ним, а единственный способ приспособиться – это выработать коллективный иммунитет за счет вакцинации в основном. Конечно, вырабатывать иммунитет за счет перенесенного заболевания можно, но пожертвовав двумя процентами населения Земли, грубо говоря, получив огромное количество инвалидов.
– А почему в таком случае не получился этот "стадный" иммунитет в Америке, все-таки число заражений еще очень высоко?
– Я подозреваю, что в Соединенных Штатах больше даже заражений, чем об этом сообщается, потому что болезнь протекает в такой форме, что люди даже не идут к врачу. Больницы не переполнены, никакой публичной катастрофы не происходит. Это исключительно за счет создания коллективного иммунитета.
– Профессор Чумаков, вы, я бы сказал, говорите неожиданно спокойно.
– Это не первый и не последний раз, пандемия приходит и уходит. Слава богу, мы сейчас живем в мире, в котором существует современная биотехнология, фармацевтическая промышленность, которая создала вакцину от новой болезни, про которую никто не подозревал меньше чем за год. Эта вакцина спасла десятки, если не сотни миллионов людей. Сейчас, наверное, этот вирус можно назвать самым заразным вирусом. До этого это был вирус кори. Слава богу, что у нас появились вакцины, они, конечно, несовершенны. Многие ученые выражают сомнение, что от этого класса вируса можно создать стерилизующие вакцины, которые будут защищать полностью и на всю жизнь. Здесь надо быть начеку. Сейчас тот очевидный дрейф антигенный этого вируса, мутация достиг того уровня, что было принято решение создавать новые вакцины. Это вакцины такого же класса, но они будут созданы на основе штамма "омикрона", последних вариантов.
– Говоря об этих последних вариантах коронавируса, много пишут о том, что они, быть может, менее, так сказать, смертельны, но вызывают больше заражений.
Способность вируса убивать своего хозяина не является никаким приспособлением
– Он следует тому паттерну, который я и предсказывал в самом начале пандемии. Я всегда говорил, что он будет эволюционировать в сторону большей заразности и меньшей патогенности. Потому что это просто закон природы. В чисто эволюционном смысле у вируса есть только одна задача – размножиться. Вирусу совершенно не нужно убивать своего носителя, более того, для него это контрпродуктивно. Потому что если человек переносит очень тяжелую болезнь, ложится в кровать, его способность заразить как можно больше других людей снижается. Фактически распространение вируса обратно пропорционально его патогенности. У вируса, который вызывает легкую простуду, и человек ходит, покашливает, ездит в транспорте, ходит на работу, шансы заразить гораздо выше, чем у вируса, вызывающего тяжелые болезни. Поэтому именно такие варианты вируса, которые более заразны, но менее патогенны, они и отбираются. Это есть просто дарвиновский закон выживания наиболее приспособленных. Способность вируса убивать своего хозяина не является никаким приспособлением – это побочный эффект, который для вируса невыгоден.
– То есть смертоносность этого вируса снизилась?
– Вне всякого сомнения, она снизилась – это очевидно. Это частично за счет вакцинации, а частично за счет естественной эволюции. Говоря образно, когда вирус попадает в нового хозяина, переходит с какого-то животного на человека, то он с перепугу не знает, как себя вести, он начинает поражать, человеческий организм, реагирует неадекватно каким-то очень сильным иммунным ответом, который самому хозяину вредит. А потом вирус "успокаивается". Таких ситуаций было много. Например, "испанка" – лучший пример, когда новый вариант вируса гриппа попал в человеческую популяцию, и просто это была колоссальная совершенно вспышка, которая закончилась через два-три года. Тогда у нас не было вакцин. Волна прокатилась, все, кто мог, переболел, кто-то умер, кто-то выздоровел, а вирус просто плавно превратился в сезонный грипп, который с нами до сих пор. Вирусы гриппа, которые сейчас циркулируют, они являются потомками этой "испанки".
– Можно сейчас с долей уверенности предположить, что этап пандемии ковида с ее страхами, массовыми карантинами, обязательными масками – позади нас и ковид превращается в некое подобие сезонного гриппа?
Cейчас этот вирус находится в фазе перехода от пандемии к эндемии
– Я думаю, что да. Сказать сейчас, что пандемия закончилась, можно, квалифицировав это определением, что такое пандемия. Я бы сказал, что сейчас этот вирус находится в фазе перехода от пандемии к эндемии. Он будет эндемическим, он сохранится в человеческой популяции навсегда. Насколько он будет продолжать эволюционировать в смысле возникновения новых устойчивых к иммунитету вариантах – это сказать трудно. Есть люди, которые говорят, что он скоро остановится, а некоторые говорят, что он будет подобен вирусу гриппа, у которого нет тормозов, он эволюционирует бесконечно.
Поэтому сейчас никто не может однозначно на это ответить. Пока видно, что он эволюционирует. Эти варианты "омикрона" B.4, B.5 или вариант B.2.15, который сейчас отмечается в России, например, они гораздо более заразны, чем исходный вариант, грубо говоря, чтобы убить эти вирусы, надо гораздо больше антител, тех, которые выработались на старых вариантах. Если антитела выработать на этот вариант, они будут прекрасно работать. Поэтому сейчас фирмы Pfizer и Moderna обещали где-то к октябрю уже выпустить на рынок вакцины обновленные, которые будут заточены на новые современные варианты.
– Американские медицинские власти, как вы сказали, предложили фармацевтическим фирмам к осени обновить свои вакцины с прицелом на эти варианты коронавируса, которые могут быть к осени забыты, как забыт сейчас, например, "омикрон". Возникает вопрос, остается ли смысл прививаться, скажем, людям, которые полностью вакцинированы, получили по одной или даже двум дополнительным усиливающим дозам вакцины и все равно заражаются, взять того же президента Байдена?
Не от каждого вируса можно создать вакцину
– Абсолютно остается, а как же. Вообще говоря, вакцин, которые предотвращают заболевания, их не так много. В основном вакцины делаются, чтобы снизить тяжелое течение и летальный исход. Это не было ясно сказано изначально. Ведь мы даже не знали, можно ли эти вакцины создать, поначалу ничего не было известно. Вы имейте в виду, против ВИЧ, который известен уже 40 лет, нет вакцины. Не от каждого вируса можно создать вакцину. Нам просто страшно повезло, что, во-первых, этот вирус оказался таким, к которому можно создать вакцину, несовершенную, но тем не менее работающую вакцину.
– Профессор, вы, можно сказать, превозносите вакцину, что понятно и обоснованно, но можно ли сегодня с полной уверенностью сказать, что вакцины, созданные по новым технологиям, полностью безопасны? Мои собеседники в прошлом говорили, что о долговременных последствиях применения новых вакцин невозможно сейчас ничего сказать. Совсем недавно газета Wall Street Journal опубликовала обширную статью с критикой решения федеральных властей одобрить применение этих вакцин для малышей, исходя именно из этого аргумента?
Нет ни одного лекарства, которое бы не имело побочных эффектов
– Есть скептики, которые считают, что этого не нужно делать, что нужно положиться на природу, пускай все переболеют, и малыши в том числе. В этом бизнесе фармацевтическом всегда есть такое понятие "риск-польза", то есть соотношение риска от применения и риска от не применения данного лекарства. Вне всякого сомнения, для этих вакцин этот баланс явно в пользу применения этих вакцин. Нет ни одного лекарства, которое бы не имело побочных эффектов. И аспирин, и все, что мы пьем, покупая в аптеке на полке, все эти вещи имеют цену какую-то. В данном случае побочные эффекты хорошо документированы для этих вакцин.
– Кратковременные. А долговременные последствия?
– Долговременные не очень понятно, потому что мы только узнаем, когда пройдет долгое время. Как мы можем предсказать долговременные последствия?
– Тем временем у нас на пороге новая инфекция. В четверг президент Байден объявил в стране чрезвычайную ситуацию, вызванную быстрым распространением обезьяньей оспы.
– Долгая история за этим стоит. Потому что обезьянья оспа – это один из вариантов оспы. Была оспа человека, есть оспа коров, есть оспа верблюдов, есть оспа обезьян. Это родственные вирусы, которые дают, между прочим, защиту. Если человек переболел коровьей оспой, он не заболеет человеческой оспой. И на этом была основана вакцинация, которую предложил в свое время Эдвард Дженнер в XVIII веке. Собственно, vacca – это "корова" по-латыни. Поэтому когда он предложил людям прививать коровью оспу, была масса людей, которые в XVIII веке протестовали, распространяли слухи, что после вакцинации у людей начнут отрастать хвосты, как у быков. Это была очень неприятная болезнь – оспа, которая была успешно ликвидирована во второй половине ХХ века.
Тогда было замечено, что количество случаев других видов оспы по-прежнему не нулевое
Поскольку эта вакцина, основанная на вирусе коровьей оспы, была не очень хорошей, она вызывала очень серьезные побочные эффекты, то было решено прекратить вакцинацию вообще. Потому что черной оспы нет, вирус ликвидировали, при отсутствии натурального заболевания незачем калечить людей, делая прививку. Но тогда было замечено, что количество случаев других видов оспы по-прежнему не нулевое. При исследовании выяснилось, что эти случаи вызываются в основном вирусом обезьяньей оспы. Поскольку иммунитет к этим вирусам стал снижаться постепенно, особенно у молодых людей, которые родились уже после того, как вакцинация была остановлена, вспышки обезьяньей оспы шли более-менее по нарастающей за последние 40 лет. Что необычно сейчас, в этом году произошло, что она большая, и она приобрела глобальный характер.
– Похоже, что почти так же начиналась история с ковидом.
– Эту оспу разнесли по всему свету. Скорее всего, это не связано с тем, что вирус эволюционирует, хотя это тоже возможно, а просто кумулятивный эффект того, что в популяции иммунитета стало очень мало – это первый аспект. А второй аспект состоит в том, что это началось на Канарских островах, где был фестиваль людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией, там съехалось несколько десятков тысяч людей. Когда этот фестиваль закончился, они разъехались по домам, этот вирус разнесли. По всей видимости, на этот фестиваль приехал кто-то из Африки, кто привез этот вирус, где этот вирус эндемичен.
– Да, по последним данным в Нью-Йорке, где мэром в связи с этим объявлена чрезвычайная ситуация, больше девяноста процентов инфицированных – геи, хотя число случае резко растет и за пределами гей-сообщества. С вашей точки зрения, велика ли вероятность возникновения масштабной эпидемии или даже пандемии?
– Этот вирус не распространяется воздушно-капельным путем. Да, он может распространяться за счет контактов с загрязненными поверхностями, но в основном он передается при плотном телесном контакте. Почему я не особенно в этом деле взволнован? Потому, что существует уже вакцина, которая была создана фирмой Bavaria Nordic – это модифицированный вирус "Анкара". Был такой штамм вируса, который был специальным образом модифицирован, что он в человеческих клетках размножаться не может. Сейчас эту вакцину применяют для иммунизации тех, кто находится в группе риска. Более того, поскольку, в отличие от коронавируса, инкубационный период обезьяньей оспы гораздо длиннее, вплоть до трех-четырех недель, если человек, допустим, имел контакт с кем-то, кто заболел, то ему можно дать эту вакцину, и эта вакцина будет действовать даже задним числом, профилактика уже после заражения. Это заболевание не смертельное, смертность очень невысокая, но все равно это малоприятное заболевание, оно может оставлять пожизненные шрамы на коже и так далее.
– Социологи отмечают, что эпопея с пандемией пошатнула веру американцев в медицинскую науку. Слишком много им говорили за это время того, что не подтверждалось, о сверхэффективности вакцин. Сегодня, например, на призывы носить маски в общественном транспорте реагируют далеко не все. Что бы ответили этим людям?
Иммунология – это чудовищно сложная система, которую мы только-только начинаем понимать
– Главным спикером по этому поводу был Тони Фаучи, главный медицинский советник президента США. Он был когда-то ученым, но последние 40 лет он администратор. Ему нужно было поднять энтузиазм, то, что он говорил, далеко не всегда соответствовало научной истине. Есть длинный список того, что он говорил, что потом оказалось неправильным. Для начала он говорил, что маски не нужно носить, потом с той же убежденностью стал говорить, что маски нужны. Я его в данном случае не рассматриваю как ученого, он был просто псевдополитическим деятелем, который транслировал то, что было необходимо в тот момент, как им казалось, для мобилизации ресурсов, населения и так далее. Это, к сожалению, привело в значительной степени к каким-то неразумным ожиданиям того, что, собственно говоря, возможно. Иммунология – это чудовищно сложная система, которую мы только-только начинаем понимать, как она работает. На самом деле в значительной степени на ощупь продвигаемся в создании такого рода препаратов. Может быть, когда-нибудь мы поймем до конца и сможем прицельно делать стопроцентно эффективные препараты, в чем я, честно говоря, все-таки сомневаюсь.
