"Прекрасно. Теперь ты дала мне наследника и запасного, моя работа закончена". Такими словами принц Уэльский Чарльз (а ныне король Карл III) отреагировал на новость о рождении второго сына. И тут же направился на встречу с подругой-любовницей. По крайней мере, так утверждает принц Гарри в автобиографической книге, которую он назвал соответствующим образом: "Запасной" (Spare).
Британские газеты называли ожидание выхода этой книги "истерическим", настолько накалены вокруг неё страсти, и таким грандиозным бестселлером в Великобритании, США и других англоязычных странах она должна стать. Во вторник огромные толпы ждали в центре Лондона полуночи, момента, когда книга появилась в продаже. Несколькими днями ранее появились утечки из текста: то ли по ошибке, то ли в результате коррупции книга вышла в Испании раньше срока. А может, это был хитрый замысел маркетологов: утечки эти, равно как и несколько интервью, которые дал принц в преддверии выхода своего мемуара, ещё более подогрели и без того жгучий интерес к автобиографии Гарри. Даже война в Украине ушла на второй план, вытесненная с первых полос газет откровениями принца.
Надо признать: ничего даже близко подобного мир о королевской семье не слыхал и, боюсь, её репутации нанесен серьезный урон. До недавного времени считалось, что популярного, симпатичного, немного наивного, но искреннего рыжеволосого принца сбила с панталыку коварная и глубоко чуждая династии Виндзоров и британским традициям "штучка" – его супруга, богемная голливудская актриса. Но книга совершенно очевидно показала другое: оказывается, дело вовсе не в Меган Маркл. Главное открытие "Запасного" – это то, что Гарри глубоко, до тяжёлого, не преодолённого до сих пор невроза травмирован гибелью матери и затаил горькую обиду на отца, брата и других членов королевской семьи. Единственное исключение из этого списка – его венценосная бабушка, покойная королева Елизавета II, о которой он неизменно отзывается с глубоким уважением.
Не может Гарри простить того, как обращались королевичи с Дианой, хотя главной, прямой виновницей смерти своей матери он считает прессу, прежде всего бульварную, к которой питает жгучую ненависть. Очень сердит на то, что члены королевской семьи, включая его отца и брата, вроде бы поддерживали негласные связи с "щелкопёрами" и сливали им информацию, стараясь выставить себя в наиболее выигрышном свете и в негативном свете – Меган и самого Гарри. Он с презрением описывает одержимость некоторых своих сородичей публичной славой. Он презирает их самолюбование, позёрство, любовь к перерезанию ленточек, стремление давать как можно больше интервью и добиваться как можно более частого упоминания в прессе, бесконечное фотографирование. Весь этот странный, искусственный и бездушный образ жизни, по его мнению, зависит от вездесущих бликов фотовспышек, ставших для Гарри символом всего того, что он ненавидит и отвергает. Не потому ли, что "зелен виноград", говорят критики – не зависть ли, не ревность ли положена в основу бунта? Вот ведь, признался же, ему во дворце Балморал была отведена "узкая комната в боковом коридоре", не то что хоромы, которые достались старшему брату… Не говоря уже о всяких других привилегиях, истинных и надуманных, которые, как казалось Гарри, неизменно имел "основной принц" Уильям.
Гарри и не скрывает, что был с детства травмирован комплексом "запасного", каковым сразу же объявил его отец. Гарри добавляет: "Это должно было считаться шуткой… но как часто за шутками кроется жестокая правда". В целом атмосфера при дворе показана в книге удушающей, холодной и замшелой. Обозреватель газеты The Times так суммировал эти впечатления: "Его детство – это огромные промерзающие загородные дома, большие каменные камины, поклоны статуям королевы Виктории и мытье в ванной водой, коричневой от торфа. Взрослая жизнь еще хуже: "сюрреализм", опыт "шоу Трумана".
"Запасной" описывает, как 12-летний Гарри шел за гробом матери на её похоронах, где толпы людей тянулись к нему влажными от вытертых слез руками, а он не мог себе позволить плакать на публике (потому что королевский код запрещает это, а в результате он и по сей день не может забыть о том, как даже оплакать самого любимого человека в мире он не мог). Он также пишет о том, что отец не обнял его, когда сообщил о гибели Дианы, сидя на его кровати в Балморале, рассказывает о том, как попросил водителя провезти его через туннель в Париже, где умерла его мать, в надежде на избавление от "десятилетий неослабевающей боли". Он считает, что жизнь двора так далеко оторвана от реальной жизни, что ее можно сравнить "с религиозным культом из сельской глубинки где-нибудь в Америке, считающим своим долгом отрицать современность". "Если бы я имел выбор, я не стал бы так жить", – пишет Гарри. Он полагает, что монархия должна радикально измениться, чтобы выжить в XXI веке.
Что подумала бы о книге Гарри королева Елизавета, будь она жива? Наверняка не одобрила бы эту затею, вероятно, даже нарушила бы своё правило не пытаться диктовать молодому поколению, как ему жить. Можно не сомневаться: на такое разоблачение Гарри ни за что не получил бы от нее благословения. Мало того, есть сведения полагать, что при жизни Елизаветы он не решился бы на это. И даже после ее кончины колебался, стоит ли "взрывать бомбу", но, похоже, издатели, предвкушавшие колоссальные барыши, уговорили его. Причем настраивали автора именно на такой подход: максимальная откровенность без берегов, предельная, беспощадная честность, без необходимости сдерживаться и думать о последствиях. Да и писал-то Гарри книгу не сам, а знаменитый "литературный призрак" Джон Джозеф Мёрингер, лауреат Пулитцеровской премии, которого многие считают непревзойденным мастером написания мемуаров за знаменитостей. Гарри говорил, вываливал откровенно всё подряд, а "призрак" придавал порядок хаосу, выстраивал в логичное повествование, задавая тенденцию. Конечно же, он хотел сенсации, бомбы, успеха и больших денег. И вот результат.
Только королева Елизавета всерьёз пыталась примирить непримиримое
В Британии идут упорные споры о том, сколь большой вред нанесет книга монархии, но Гарри несомненно повредил и себе. Особенно удивляет, что он небрежно похвастался числом убитых им талибов в Афганистане, которых посчитал "шахматными фигурами", будто "убирая их с доски". Не поставил ли он тем самым свою семью и себя самого под серьёзную угрозу, ведь талибы и другие радикальные мусульмане могут отомстить? Вызывает сомнение, стоило ли Гарри так уж откровенно рассказывать о своем юношеском увлечении наркотиками? Ведь теоретически его могут на этом основании лишить американской визы, такие преценденты имеются. Вряд ли вызовут уважение у большинства читателей скабрезные детали первого сексуального опыта, а также эзотерические увлечения, вера в медиумов (одна "женщина с особыми способностями" помогала ему общаться с покойной матерью, указано в книге). Почему редакторы и Мёрингер не предупредили его о подводных камнях и опасностях, не отрезвили его, удивляются британские журналисты.
А что же Меган, какова же её роль во всей этой истории? Из книги становится понятно, что она не совратительница, а скорее спасительница. По крайней мере, именно таковой ее видит Гарри. "Она совершенна, совершенна, совершенна!" – пишет он, от восторга выделяя эти слова курсивом и признаваясь, что "ловит каждое её слово". Женитьба, судя по всему, стала для принца способом вырваться из "золочёной клетки". Он постоянно сравнивает жену с матерью, опасается, как бы Меган не повторила трагическую судьбу Дианы. Сама же Меган, видимо, плохо представляла себе, во что ввязалась, соединяя свою жизнь с королевским двором. От неё ждали покорности, верности традиции, дисциплины, понимания того, что короли и принцессы себе не принадлежат, а служат стране. Вернее, как раз не ждали – отношение к ней придворных с самого начала было предвзятым.
Впрочем, как могло быть иначе? Даже английская аристократка Диана оказалась при дворе чуждым элементом, чего же ждать от американки, "разведёнки", самодостаточной известной актрисы? Этот брак, считали они, добром не кончится, и были по-своему правы. Видя к себе такое отношение, Меган ожесточалась, замыкалась, грубила, что лишь провоцировало углубление конфликта. Замкнутый порочный круг. Из-за Меган окончательно рассорились и братья. Дело дошло даже до рукоприкладства: раздраженный отказом Гарри критически оценить поведение жены, Уильям толкнул брата, тот упал, получив травму спины. Ему пришлось обращаться к врачу. Уход герцогов Сассекских из семьи и их отъезд из страны, судя по всему, были совершенно неизбежны. И одна только королева Елизавета всерьёз пыталась примирить непримиримое. Но даже ей это оказалось не по силам.
Многие полагают, что своими взрывными интервью и чрезмерно откровенной книгой Гарри окончательно подорвал свою репутацию на родине. Опрос YouGov, проведенный 5–6 января, показал, что только 26% британцев положительно относятся к Гарри, что является самым низким показателем с начала исследований в 2011 году. Две трети британцев (64 процента) осуждают принца. Правая и центристская пресса считают Гарри предателем "монархического дела". Типичная реплика от одного из самых популярных телеведущих Пирса Моргана: "Принц Гарри – озлобленный, бредящий, параноидальный, разрушающий семью полудурок, раскрывающий самые сокровенные секреты королевской семьи за гигантские суммы и при этом с потрясающим лицемерием рассуждающий о вторжении СМИ в его жизнь. Он просто жалок". Другие журналисты и обозреватели вроде бы заступаются за принца, но, как это делает Камилла Лонг в The Sunday Times, своеобразным образом: "Королевская семья создала монстра… есть реальные люди, которые сделали это. Глупые, жесткие, самовлюбленные, старые садисты, которые активно создавали кошмар, через который мы проходим. В основном это Чарльз и все остальные во дворце, все те, кто не смог понять, что этот чувствительный, не очень умный второй сын не справится с крушением своего мира".
Тысячи британцев подписали петицию, требующую лишить титулов герцога и герцогиню Сассекских, считая, что те "замахнулись на святое". Впрочем, среди молодежи мнения разделились ровно пополам: немало юных британцев "топят" за Гарри и Меган и поддерживают их стремление к свободе. И вот ещё какую интересную особенность подметили социологи: 31 процент избирателей, голосовавших против выхода Великобритании из ЕС, положительно оценивают Гарри, это в два раза больше, чем среди избирателей, голосовавших за Брекзит (16 процентов). У Меган такое преимущество ещё значительнее. Что и подсказало некоторым изданиям свежую тему исхода Меган вместе с Гарри: "Мегзит – это новый Брекзит".
Удивительный факт: публикация книги "Запасной" вызывает жгучий интерес не только в Британии и США, где Гарри и Меган терерь обитают, но и в большинстве стран мира. Вероятно, эта нереальная королевская жизнь – слишком уж завораживающая сказка. Потому-то возмущены и расстроены роялисты: подобные истории грозят разрушить волшебство, без которого монархия теряет свой сакральный смысл.
Андрей Остальский – лондонский журналист и политический комментатор
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
