Противостояние руководителям, чиновникам и начальникам – это психическое отклонение. Такой тактики и практики придерживаются власти Ханты-Мансийского автономного округа, а суды и определенные доктора выступают на их стороне. За слишком настойчивое оппонирование "ответственным лицам" несколько человек в этом регионе уже отправили на принудительное освидетельствование к психиатрам. Критикующие начальство граждане здесь рискуют столкнуться с целым комплексом проблем, в том числе лишиться работы и обзавестись диагнозами, которые могут усложнить жизнь.
Те из пострадавших, с кем побеседовал корреспондент Радио Свобода, рассказывали о своих визитах на личный прием к ханты-мансийскому губернатору Наталье Комаровой, после чего проблем в их жизни становилось еще больше. Специалисты в области психиатрии утверждают, что включить советскую практику размещения недовольных по "психушкам" сегодня не позволяет закон. В защиту своих коллег из Ханты-Мансийского округа они говорят, что сейчас действительно в России стало больше людей, чьи претензии к властям носят иррациональный и даже маниакальный характер. Но это не снимает вопросов о том, почему именно в ХМАО общественная активность так часто становится "диагнозом".
Это моногород с одним работодателем, вся власть в одних руках
Лариса Рафикова с мужем и двумя маленькими детьми живут в Когалыме – моногороде с населением чуть более 60 тысяч человек. Женщина и не предполагала, что ее активная жизненная позиция и попытки навести порядок в коммунальной сфере обернутся принудительным психиатрическим освидетельствованием.
– Я человек с активной гражданской позицией, проживаю в Когалыме, он слывет частным городом: это моногород с одним работодателем, вся власть в одних руках. Стали поднимать вопросы в сфере ЖКХ о неправильном начислении, о непредоставлении услуг как таковых. Не только я, тут и инженеры, ведущие расчет, признают коррупционную составляющую. Допустим, все управляющие компании аффилированы с администрацией города. И, поделив город на части, не заключив договора с собственниками, они просто якобы стали предоставлять услуги.
Конфликты с управляющей компанией, по словам Ларисы, начались в 2014 году, в 2015-м продолжились. Противостояние и давление на семью стало слишком жестким – Лариса решила обратиться к губернатору ХМАО Наталье Комаровой, и в своем обращении упомянула статью Уголовного кодекса о доведении до самоубийства. После этого история стала обрастать еще более жесткими сюжетами.
Меня с нанесением побоев, с применением электрошокеров увозят в сургутский ПНД
– Все встали на дыбы. Потому что пойдет цепная реакция, если проблемы решатся в одном доме, ну это им не нужно, понимаете? Мы изложили эту позицию губернатору, и после изложения давление на нас усугубилось. 11 сентября, в ночь с пятницы на субботу, без предупреждения родственников, без оповещения меня с нанесением побоев, с применением электрошокеров увозят в сургутский ПНД. При этом не было судебного решения. По фальшивому заключению некоего Пуртова, у которого я никогда не была на приеме. Это психоневрологический диспансер за 300 верст!
До той ночи 11 сентября, которую супруги Рафиковы запомнят надолго, события разворачивались так. Столкнувшись с давлением со стороны управляющей компании, Лариса переживала стресс – на этой почве у нее начались головные боли и бессонница. Она обратилась в Когалымскую городскую больницу, к участковому психотерапевту. И вскоре после отправки эмоционального письма губернатору Комаровой этот врач вдруг вызвал ее к себе на внеочередной прием. Когда пациентка пришла, в кабинете, помимо врача, ее поджидал незнакомец. Он стал задавать ей вопросы, а просьбы оставить их наедине с доктором, как того требует закон о неразглашении персональных медицинских данных, игнорировал. Впоследствии оказалось, что это психиатр Пуртов, который позднее на основании той самой беседы выдал направление на принудительное освидетельствование Ларисы Рафиковой в психоневрологическом стационаре.
– Мне позвонили вечером и сообщили следующее: пришла бумага от губернатора и мне необходимо прийти и дать пояснения участковому, – рассказывает Лариса. – Я вышла, это соседний дом. И там совершили вот такой вандальный нечеловеческий акт.
– Вас пытались госпитализировать в присутствии вашего мужа, я правильно понимаю? Он что-нибудь предпринял?
Сейчас вы меня вывезете за город, я не знаю, что вы со мной сделаете
– Он просил судебное решение, сказал, что без него он меня никуда не отпустит. Снимал все, что было в помещении, на видеокамеру. Потом продолжал снимать на улице, как меня заталкивают в машину скорой помощи, но у него эту камеру выбили. А когда он взял меня за руку, чтобы увести домой, к нему применили электрошокеры, он упал, никакую помощь ему никто не оказывал. Видя все это, я спросила, куда мне пройти? Они мне сказали, что едем в Сургут, за 300 верст. Я говорю: как? У меня ни паспорта, ни телефона, вообще ничего. Сейчас вы меня вывезете за город, я не знаю, что вы со мной сделаете. Мне страшно, я никуда не поеду.
Ларису увезли в Сургут, в психоневрологический диспансер. Разрешения суда у скорой помощи и полиции не было. Согласно закону, без решения суда человека могут принудительно доставить на освидетельствование и продержать 48 часов, если психиатр, выехавший к пациенту, сочтет, что он представляет опасность для себя или окружающих. Какую угрозу представляла Лариса, ни ей, ни мужу не объяснили. Специалисты клиники, куда ее доставили, признали Рафикову здоровой – соответствующее заключение имеется. После этого она прошла обследование у психиатров в Москве, которые также не обнаружили патологии. Лариса стала жаловаться на принудительную госпитализацию в прокуратуру, а на сотрудников скорой помощи – в департамент здравоохранения. Была на приеме и у губернатора Комаровой.
Он, объяснив ситуацию, сказал, что да, мы действовали по указанию губернатора. Запись тоже есть
– После этого я дважды встречалась с губернатором, обе встречи записала на диктофон. Объяснить эту ситуацию она мне не смогла. Она на меня кричала, повышала голос, на эту тему не разговаривала. После всего этого мне позвонили из Департамента здравоохранения Югры, некий Гурин. И он, объяснив ситуацию, сказал, что да, мы действовали по указанию губернатора. Запись тоже есть.
В возбуждении уголовного дела по факту принудительного психиатрического освидетельствования Ларисе поначалу отказали. Правда, она добилась отмены этого решения. Но также и того, что теперь ее снова хотят освидетельствовать в психиатрии, но теперь уже через суд. В исковом заявлении участковый психиатр Когалымской больницы предполагает наличие у Рафиковой тяжелого психического расстройства, ссылаясь, в частности, на "не поддающиеся психологической коррекции ее уверенность в наличии коррупционной группы в городе Когалым" и "в мнимом ущемлении ее прав". О том, что гражданка Рафикова уже проходила принудительное психиатрическое освидетельствование, не выявившее патологии, участковый психиатр в исковом заявлении умалчивает.
Еще одна жительница ХМАО Светлана Шиллер была вынуждена уволиться после того, как обратилась в правоохранительные органы с заявлением о нарушениях в Ханты-Мансийском технолого-педагогическом колледже, где она работала преподавателем. По ее словам, расписание в учебном заведении было составлено на 6 дней, но по субботам ни преподаватели, ни студенты в колледж не приходили. Зарплату за эту несуществующую нагрузку все получали исправно, а вот куда шли бюджетные деньги за студенческие обеды, неизвестно. Светлана выяснила, что так продолжалось четыре года. В итоге ряд нарушений подтвердился, но после угроз в свой адрес правдоискательница была вынуждена уволиться. Уволили и директора колледжа. Однако жизнь Светланы Шиллер в Ханты-Мансийске значительно усложнилась. Она сидит без работы и испытывает затруднения даже в прохождении медкомиссии:
Вы так громко разговариваете, похоже, у вас отклонения, и правда можно подумать, что вы ненормальная
– Я пошла проходить медосмотр, а мне говорят: мы вам сейчас поставим диагноз, что вы не сможете заниматься педагогической деятельностью. "У вас остеохондроз". Я говорю: вы меня извините, у нас остеохондроз у половины населения. "А вот у вас, Светлана Владимировна, со зрением проблемы". Подождите, я вожу автомобиль и даже не ношу очков, у меня стопроцентное зрение. Потом зашел гинеколог и говорит: Светлана Владимировна, вы так громко разговариваете, похоже, у вас отклонения, и правда можно подумать, что вы ненормальная. Я зашла к главврачу и говорю: если мне сейчас напишут какой-то диагноз, который будет препятствовать моей педагогической деятельности, я первым же рейсом вылетаю в Москву и Санкт-Петербург, в лучших клиниках пройду медицинское освидетельствование. И когда я оттуда вернусь, вы уже санитаром работать не сможете. Через пять минут медосмотр был пройден.
– Светлана, я знаю, что вы были на приеме у губернатора Комаровой. Чем закончилась та встреча?
С работой должны быть интимные отношения, что надо уметь договариваться
– 1 июля 2015 года губернатор Наталья Владимировна Комарова вела прием. Знаете, я с надеждой вспорхнула, думаю, ну все решится! Сейчас вот губернатор мне поможет! Я просила ее, писала во все инстанции помочь мне восстановиться, продолжить педагогическую деятельность в колледже. Потому что я очень люблю свою профессию, дошкольное отделение. И я была обескуражена, когда Наталья Владимировна мне сказала, что с работой должны быть интимные отношения, что надо уметь договариваться. И что я никогда не буду работать в колледже! Вы знаете, у меня ноги подкосились. Я не помню, как пришла домой…
К югорскому правозащитнику, помощнику депутата Госдумы Антону Пантину обратился его земляк Алексей Хмелевский, который во время визита в их города губернатора Натальи Комаровой публично пожаловался ей на некие нарушения в работе местной больницы. В учреждение пришла проверка. А вот как о последующих событиях рассказывает Антон Пантин:
Система отлажена, это некий 37 год, возможность любого заставить замолчать
– Проверка выявила множественные нарушения, как я понял. И главврач Быков Владимир, который является депутатом гордумы Югорска, был отстранен от должности. Я так понимаю, он пообщался со своими бывшими коллегами, и они написали какие-то докладные записки. Что этот товарищ себя неадекватно ведет, что чуть ли не угрозы физической расправы были. И вот на основании этих трех или четырех записок материал был направлен психиатру. И он написал исковое заявление, а судья принял решение направить Хмелевского на психиатрическую экспертизу. В данный момент человек подал апелляционное заявление и одновременно съездил в Екатеринбург и в одном из заведений прошел освидетельствование. Ему выдали справку, что он здоров и никаких отклонений у него не имеется. Это серьезнейший посыл для людей, которые ведут деятельность, аналогичную моей – правозащитную, общественную. С любым могут так поступить, на основании чуть ли не анонимок. Система отлажена, это некий 37 год, возможность любого заставить замолчать.
Однако руководитель юридической службы Независимой психиатрической ассоциации России Юлия Аргунова считает, что современное законодательство очень четко регламентирует работу врачей-психиатров с их пациентами:
Сейчас взять человека и куда-то в небытие отправить – довольно сложная задача
– Раньше это были люди относительно здоровые, которые действительно попадали в жернова психиатрии. И к нам очень много обращалось пострадавших в 1990-е, 2000-е годы. А сейчас все-таки обращаются в основном люди с психическими расстройствами в той или иной степени. Конечно, ситуация изменилась. У нас есть закон о психиатрической помощи, и он исполняется. И у врача будет масса проблем, если он что-то нарушит в плане судебной процедуры и так далее. Сейчас у врача есть новые обязанности, они должны составлять не одно заключение, а два, пациент должен присутствовать на судебном заседании, ему должны найти адвоката. То есть существует масса всяких нюансов. Закон все время ужесточается, и новый кодекс административного судопроизводства много новых обязанностей наложил на врача при недобровольной госпитализации. Поэтому сейчас взять человека и куда-то в небытие отправить – довольно сложная задача.
По словам медицинского психолога, исполнительного директора Независимой психиатрической ассоциации России Любови Виноградовой, случаи привлечения психиатров для оценки состояния людей, которые много и часто жалуются на органы власти, можно назвать типичными для России. При этом, как правило, дело ограничивается освидетельствованием и постановкой какого-либо "нетяжелого" диагноза, вроде расстройства личности. Госпитализация и принудительное лечение в таких случаях практически исключены, и на этом история, скорее всего, будет закончена. Однако она может и продлиться, если человек продолжит свою активную деятельность, связанную с жалобами на чиновников.