Один из основателей гражданского движения "Единство равных", организатор оппозиционных уличных акций Александр Хорршр бежал на этой неделе в Финляндию, спасаясь от уголовного преследования по обвинению в экстремизме. Дело против него завели в марте этого года, по официальной версии, за антивоенные репосты в социальной сети "ВКонтакте". Александр дал подписку о невыезде.
В фокус правоохранительных органов Хорршр попал после того, как в сентябре 2015-го участвовал в организации и проведении несанкционированного "Марша мира" в Москве против военных действий России на Украине и в Сирии, а затем – в ноябре – вместе с другими участниками "Единства равных" разместил на высотке на Котельнической набережной флаг Украины. Эта акция называлась "Украине с любовью!" и была приурочена к годовщине событий на Майдане 2013–14 годов. Активисты заявили, что выражают солидарность с украинцами, восставшими против диктатуры. Трое из пятерых участников этой акции – Александр Хорршр, Алексей Домников и Игорь Шарапов – были арестованы и приговорены к 10 суткам ареста. Спустя некоторое время Хорршра уволили с высокооплачиваемой работы, затем следователи УФСБ по Московской области, под предлогом подозрений в "экстремизме", провели обыски у него дома и в квартирах его родственников.
Акция в поддержку Александра Хорршра
По словам Александра Хорршра, решение покинуть Россию было принято им сразу после того, как на него завели уголовное дело. На днях его соратники в Москве, Петербурге, Пятигорске и Голливуде (Калифорния, США) провели стрит-арт-акцию в его поддержку под названием Run, Sasha, run и заявили, что полностью одобряют его стремление избежать уголовного наказания. В настоящее время активист находится в Хельсинки, на днях к нему присоединились жена и ребенок.
– Сейчас я достаточно хорошо себя чувствую, даже, я бы сказал, в приподнятом настроении, потому что ко мне недавно приехала семья, я уезжал за границу без нее, а сейчас мы воссоединились. Так что сейчас я чувствую себя замечательно.
– Но в Финляндии вы сейчас находитесь, что называется, на птичьих правах? На основании того, что вы запрашиваете политическое убежище.
– Ну, может быть, это не совсем птичьи права в российском понимании, но возможности некоторые ограничены. Хотя есть социальная поддержка со стороны финского правительства, у нас есть все базовые необходимые вещи, место для жилья, питание и так далее. Но это действительно временный статус, в нем люди находятся на время рассмотрения их ходатайства об убежище, и потом этот статус меняется, будет больше возможностей, если будет принято положительное решение.
– А все необходимые документы вы уже в местные миграционные органы отнесли?
– У меня совсем недавно было первое большое, серьезное интервью, я им предоставил документы, которые у меня были, и сейчас идет процесс рассмотрения.
– А почему вы все-таки приняли решение уехать? Я знаю, что против вас заведено уголовное дело по статье "Экстремизм"...
В моем случае эта статья формальна, я считаю, что меня преследуют за мой акционизм, за мою протестную деятельность
– Ну, во-первых, я просто помню статистику рассмотрения подобных дел у нас в России, и я знал, что приговор будет обвинительным. Я уже нахожусь в статусе обвиняемого, так что только технические детали оставались, чтобы дело дошло до суда, и я предполагал, что у меня будет реальный тюремный срок. По крайней мере, именно на это намекали сотрудники ФСБ. Поэтому я принял решение покинуть страну еще в тот момент, когда увидел в дверной глазок, что ко мне домой явилась группа захвата. Я уже тогда знал, что убегу из России, если меня не арестуют.
– А какой срок вам грозил, как вы полагаете?
– Пять лет.
– Это соответствует практике преследований за публикации в социальных сетях?
– За публикации дают разные наказания, кто-то отделывается обязательными работами, кто-то получает штрафы. Но в моем случае – эта статья формальна, на самом деле, как я считаю, меня преследуют за мой акционизм, за мою протестную деятельность. Поэтому мне грозило бы, я думаю, пять лет. И я знаю прецеденты. Совсем недавно тюменского блогера осудили на пять лет реального отбывания наказания.
– А в чем следственные органы увидели экстремистские призывы?
Полиция на акции "Единства равных"
– Изначально в материалах дела значилось пять постов на моей странице "ВКонтакте". Среди них были призывы прийти на Манежную площадь – это старый пост, когда был сход за братьев Навальных. Потом была перепечатка из французского журнала "Шарли Эбдо". После теракта, когда всех сотрудников там расстреляли, я перепостил их карикатуры. Вот эти два эпизода после экспертизы отпали. Остались два других, один из них – это видео украинского телеканала, в котором один из граждан Украины, мужчина, где-то в зоне боевых действий дает интервью, он крайне недоволен российской политикой и говорит: "Передайте Путину, он труп!" Вот именно эта фраза в видео не понравилась эфэсбэшникам, и это первый эпизод, в котором меня обвиняли и который остался в деле. Второй эпизод – это фотография листовки, которую несколько лет назад распространяли в Москве, текст призывал действовать, грубо говоря, майдановскими методами, оказывать силовое сопротивление сотрудникам полиции. Ну, такая несколько партизанская листовка. Насколько я знаю, за ее распространение кого-то уже осудили по экстремистской статье. Разместил я ее в связи с новостью о том, что кого-то посадили за репост, и я тоже перепостил, чтобы показать: вот, смотрите, сажают у нас за посты "ВКонтакте". Был еще пятый эпизод. Я, честно говоря, не помню, какой именно пост им еще не понравился.
– Я так понимаю, что о вашем существовании власти узнали после акции "Украине с любовью", когда вы и еще двое ваших соратников были арестованы на десять суток. А как вы полагаете, почему именно за вас сейчас взялись?
Алексей Домников, Игорь Шарапов и Александр Хорршр под арестом
– Я могу только предполагать. Может быть, это связано с моей деятельностью в "Единстве равных". Поскольку, как движение, мы провели больше акций, чем отдельно Алексей Домников, к примеру. И я мог оказаться в этом движении наиболее уязвимым, тем, у кого на виду лежали какие-то формальные поводы. Мой блог, моя страница "ВКонтакте" однозначно оппозиционная, может быть, я попал на радар еще до этого, и они просто подыскивали подходящие посты. У меня могут быть только предположения на этот счет, может быть, это моя заслуга, может быть, заслуга движения, а может быть, это случайность.
– А есть ли у вас опасения за тех, кто остался в России, за ваших соратников по "Единству равных", по уличным акциям?
Если можешь, то сопротивляйся, если не можешь, то хотя бы сделай так, чтобы противник своего не добился
– В принципе, опасения за некоторых из них есть. В частности, у нас есть товарищ – Андрей Казакевич, но он, как я знаю, сейчас тоже покинул страну, поскольку ему поступали угрозы со стороны правоохранительных органов. Как обстоит дело с теми, кто остался в России, я, честно говоря, не могу сказать. Но ситуация такая: у меня есть уголовное дело, угрозы поступают Андрею Казакевичу, есть опасения за людей, которые не состояли в нашем движении, но были нам дружественными. Возможно, правоохранительные органы действительно взялись за наше движение, и есть опасность для остающихся в России.
– Ваши товарищи устроили акцию в вашу поддержку. Вы советовались с друзьями по поводу решения бежать из страны? Не было у вас ощущения, что вы уезжаете, а они здесь остаются, и это не очень хорошо по отношению к ним?
– Нет, я не советовался, но я считал, что они бы одобрили мое решение. Поскольку у нас была дискуссия по поводу того, как нужно реагировать на такие и прочие репрессивные проявления власти. И у нас есть консенсус, что нужно стараться по возможности противодействовать, то есть не выполнять незаконные приказы. И отъезд укладывается в эту канву, мой побег – это противодействие планам властей. Они хотели меня посадить, но не смогли это сделать.
– То есть этот поступок вписывается в ваши политические убеждения.
– Думаю, да. Если можешь, то сопротивляйся, если не можешь, то хотя бы сделай так, чтобы противник своего не добился.
– Я знаю людей, которые в силу разных личных обстоятельств покинули Россию, живут в Европе, но продолжают из-за рубежа какую-то общественную деятельность, по крайней мере выходят на акции протеста, акции солидарности с российскими политзаключенными, например. Есть ли у вас какие-то подобные планы – вести общественную деятельность, заниматься акционизмом?
Мой блог имеет сотню подписчиков, незначительное абсолютно, по моим меркам, у него было влияние, чтобы на меня выделяли группу из семи следователей
– Да, в планах такое есть. Пока что я этим не занимался ввиду того, что моя семья была в России, и мне не хотелось выступать публично, чтобы у них не было проблем. А в планах, да, у меня это есть, и я думаю, что буду устраивать акции совместно с друзьями, не только в России, но и в Америке. Будем делать синхронные акции. Конкретных планов пока нет, только общая идея.
– До того как началась вся эта история с уголовным преследованием, вы когда-нибудь задумывались об эмиграции?
– Я держал в уме такую возможность, потому что видел практику, я видел, как люди "попадают под раздачу". Но я думал, что я не настолько крупная фигура, чтобы мною заинтересовались. Просто один из рядовых активистов. Мой блог имеет сотню подписчиков, незначительное абсолютно, по моим меркам, у него было влияние, чтобы на меня выделяли группу из семи следователей. Так что я держал это в уме только как теоретическую возможность, но с практической точки зрения я не был готов к этому, у меня не было даже визы для выезда изначально. Это было в некотором роде сюрпризом.
Александр Хорршр за мир с Украиной
– Ваши акции в основном посвящены внешней политике России. А вам приходится общаться с людьми, которые придерживаются противоположных взглядов?
– В основном беседы с ними мало к чему приводят. К сожалению, к дискуссии обе стороны подходят с уже сложившимися убеждениями, и все приходит к тому, что они пересказывают друг другу свои аргументы, уже заранее заготовленные, и расходятся с тем же, с чем и сошлись. Периодически переходят на достаточно агрессивный тон. Да, есть в моем кругу носители таких взглядов, и никто пока друг друга не может переубедить. Возможно, тут дело в том, что их точка зрения поддерживается СМИ, и они находятся в большинстве. Возможно, если бы удалось переубедить большее количество людей нейтральных взглядов, то и другие склонялись бы к нашей точке зрения.
– Вам лично при всем этом общественном и медийном противостоянии удается не впускать войну в себя?
– Да, просто по причине того, что у меня большой опыт участия в таких баталиях. Я "ветеран троллингового фронта", так что я не подпускаю это близко. Я понимаю причины, по которым люди придерживаются противоположной точки зрения, я слышал их аргументы и понимаю, что у них часто верх берут эмоции. Я стараюсь, когда вижу такую возможность, представить некие аргументы или новости, которые могут повлиять на мнение человека. Если вижу, что цель – исключительно оскорбления, я просто в этом не участвую.
– Вы, я так понимаю, по убеждениям либертарианец. А каким бы вы хотели видеть будущее России?
В первую очередь люди должны осознать свою силу, свою ценность, научиться что-то делать вместе
– Таким, чтобы права людей, гражданские, экономические, особенно политические, превалировали над указами государства и кого бы то ни было. Поскольку человек – это самое главное. Каким бы ни был общественно-политический строй, я думаю, главным должен быть человек. Вот это бы меня устроило и это было бы замечательно!
– А при каких обстоятельствах это возможно? Когда Путин уйдет?
– Нет, я думаю, это не связано с уходом Путина. Потому что для этого в первую очередь нужно все-таки осознавать личность как нечто главное. Если взять пример украинского Майдана, то еще до того как ушел Янукович, начали создаваться горизонтальные связи в обществе. То есть в первую очередь люди должны, наверное, осознать свою силу, свою ценность, научиться что-то делать вместе, и уже на этом основании можно будет построить новое общество. И Путин отвалится сам собой.