Девять лет назад натурализованная в Италии финка Сойле Лаутси обнаружила, что в государственной школе города Абано-Терме близ Венеции, куда ходят оба ее сына 10 и 13 лет, в каждой классной комнате на стене висит распятие. Лаутси и ее супруг сочли этот факт нарушением конституционного принципа отделения церкви от государства. Отец поставил вопрос перед школьной администрацией. Школьный совет 10 голосами против двух и одном воздержавшемся решил оставить требование родителей без удовлетворения.
Возмущенная мать не успокоилась и пошла по судам. В своих публичных комментариях она говорила то о "назойливости" католицизма, то о его "тирании", а также о том, что "мягкотелое" государство демонстрирует свое бессилие перед "стальным кулаком" Святого Престола. В 2005 году тяжба достигла верхнего этажа итальянского правосудия – Конституционного суда. Лаутси проиграла дело. Тогда она обратилась в Европейский суд по правам человека. В ноябре 2009 Страсбургский суд вынес решение в ее пользу, усмотрев в действиях школьных властей нарушение Европейской конвенции о правах человека.
В Италии эта новость произвела бурю. Правительство Берлускони обжаловало решение в Большой палате Европейского суда. Его аргументы заключались в том, что для итальянцев распятие – не только религиозный, но и культурный символ, знак национальной идентичности, в котором заключена многовековая история страны.
В качестве третьей стороны Италию поддержали 10 других государств, в том числе Россия, за что, если верить некоторым источникам, папа Бенедикт XVI лично выразил признательность президенту Медведеву в ходе их недавней встречи. Один из доводов третьей стороны гласил, что суд первой инстанции перепутал концепцию религиозной нейтральности государства с более агрессивной концепцией секуляризма. Между тем более половины европейцев живет в несекулярных государствах, и торжество принципа секуляризма означало бы их "американизацию".
Большая палата внимательнейшим образом изучила, причем в историческом развитии, итальянское законодательство в области образования и действующие нормативные документы, касающиеся преподавания основ христианства и других вероучений в государственных школах. В конечном счете большинство судей пришло к выводу, что принцип паритета не нарушен: знакомство учеников с католицизмом носит образовательный, культурологический характер, в нем отсутствует элемент индоктринации, распятие же на стене остается "пассивным символом".
Для Европы это эпохальное решение. До сих пор Страсбургский суд удовлетворял иски родителей-атеистов и вот теперь впервые на весах Фемиды перевесила другая чаша. В решении суда об этом ничего не сказано, но все понимают, что оно принято в пользу духовного начала европейской цивилизации.
Вряд ли есть смысл воспринимать это решение как победу обскурантизма над толерантностью и политкорректностью: для большинства европейцев христианство – не столько вера, сколько культурная традиция. Спор Святого Престола со светскими правителями давно окончен. Церковь – царство не от мира сего, и в этом ее достоинство. Я не могу себе представить атеиста, в чьей душе не зазвучит сокровенная струна в ответ на "Всенощную" Рахманинова или "Тайную вечерю" Леонардо. Вот и не след нам отрекаться от самих себя.
Но почему же в таком случае я выступал против введения в России школьного курса "Основы православной культуры"? Да потому, что тут речь уже не о распятии на стенке - в России это означает клерикализацию образования, а не освоение культурного наследия. На этот счет, кстати, тоже имеется решение Европейского суда, четыре года назад признавшего чрезмерными усилия норвежского правительства по насаждению лютеранства в государственных школах.
Возмущенная мать не успокоилась и пошла по судам. В своих публичных комментариях она говорила то о "назойливости" католицизма, то о его "тирании", а также о том, что "мягкотелое" государство демонстрирует свое бессилие перед "стальным кулаком" Святого Престола. В 2005 году тяжба достигла верхнего этажа итальянского правосудия – Конституционного суда. Лаутси проиграла дело. Тогда она обратилась в Европейский суд по правам человека. В ноябре 2009 Страсбургский суд вынес решение в ее пользу, усмотрев в действиях школьных властей нарушение Европейской конвенции о правах человека.
В Италии эта новость произвела бурю. Правительство Берлускони обжаловало решение в Большой палате Европейского суда. Его аргументы заключались в том, что для итальянцев распятие – не только религиозный, но и культурный символ, знак национальной идентичности, в котором заключена многовековая история страны.
В качестве третьей стороны Италию поддержали 10 других государств, в том числе Россия, за что, если верить некоторым источникам, папа Бенедикт XVI лично выразил признательность президенту Медведеву в ходе их недавней встречи. Один из доводов третьей стороны гласил, что суд первой инстанции перепутал концепцию религиозной нейтральности государства с более агрессивной концепцией секуляризма. Между тем более половины европейцев живет в несекулярных государствах, и торжество принципа секуляризма означало бы их "американизацию".
Большая палата внимательнейшим образом изучила, причем в историческом развитии, итальянское законодательство в области образования и действующие нормативные документы, касающиеся преподавания основ христианства и других вероучений в государственных школах. В конечном счете большинство судей пришло к выводу, что принцип паритета не нарушен: знакомство учеников с католицизмом носит образовательный, культурологический характер, в нем отсутствует элемент индоктринации, распятие же на стене остается "пассивным символом".
Для Европы это эпохальное решение. До сих пор Страсбургский суд удовлетворял иски родителей-атеистов и вот теперь впервые на весах Фемиды перевесила другая чаша. В решении суда об этом ничего не сказано, но все понимают, что оно принято в пользу духовного начала европейской цивилизации.
Вряд ли есть смысл воспринимать это решение как победу обскурантизма над толерантностью и политкорректностью: для большинства европейцев христианство – не столько вера, сколько культурная традиция. Спор Святого Престола со светскими правителями давно окончен. Церковь – царство не от мира сего, и в этом ее достоинство. Я не могу себе представить атеиста, в чьей душе не зазвучит сокровенная струна в ответ на "Всенощную" Рахманинова или "Тайную вечерю" Леонардо. Вот и не след нам отрекаться от самих себя.
Но почему же в таком случае я выступал против введения в России школьного курса "Основы православной культуры"? Да потому, что тут речь уже не о распятии на стенке - в России это означает клерикализацию образования, а не освоение культурного наследия. На этот счет, кстати, тоже имеется решение Европейского суда, четыре года назад признавшего чрезмерными усилия норвежского правительства по насаждению лютеранства в государственных школах.
