Плохое образование, милитаризм, силовикианство – важные составляющие всякого деспотизма, но стоит он все-таки на другом.
Как известно, на штыках можно прийти к власти, но сидеть на них нельзя. Первая опора кремлевского деспотизма – недолетчики. Это те жители России, которые жадно поглощают все дурные известия, тщательно отслеживают – в том числе, с помощью новейших технологий – все преступления деспотизма, ведут мониторинг нарушениям закона, обманам, издевательствам над здравым смыслом. Каждую новую гадость недолетчики сопровождают комментарием: "Что ж удивляться! Этого надо было ожидать!! И всегда так будет!!!" Формально "всегда так будет" звучит как несогласие, неодобрение. Но в реальности это приговор: "Да будет так всегда". Это пожелание. Недолетчики растерялись бы, если бы что-то изменилось к лучшему.
В этом смысле Салтыков-Щедрин, впервые описавший недолетчиков в виде премудрых пескарей ("уши выше лба не растут", "плетью обуха не
перешибешь") здорово ошибся. Но он не видел премудрых пескарей в действии. Оранжевая революция на Украине, революция роз в Грузии закончились именно благодаря недолетчикам. Стало все меняться к лучшему – и они с огоньком, творчески, деятельно стали сопротивляться. Им нехорошо жить в мире, где нет препятствий, где не на что ворчать, где работай – пожалуйста! Никто не мешает. Собственно, и большевистскую революцию сделали недолетчики – без них большевики не продержались бы и суток.
Это недолетчики твердили под руку князю Львову, который надеялся на русских: "Ничего не выйдет! Они такие!!". "Они" были не такие – но недолетчики задавили, не числом задавили – силой. Вышло самооправдывающееся пророчество-проклятие. Кассандра, которая предсказывает пожар, сама разливает бензин и поджигает. Формально недолетчики – расисты. "Рабство у русских в крови". Это говорится не извне русскости, изнутри. Можно назвать это ауторусофобией или самоедством. Но вернее всего – это аутотренинг, самоуспокоение, самооскопление.
Другая противоположность – перелетчики. Тоже не новый тип, изображен – буквально – на лубке "Мыши кота хоронят". На известие об очередном беззаконии перелетчик откликается возгласом: "Ну, это самоубийство режима!" Хотя тип известен со Средневековья, в полной мере он явил себя во всем безобразии с 2011 года. Возможно, как раз потому, что после Средневековья перелетчики на какое-то время затаились, их появление выглядело радикальной новизной. Главное, они сами себя подавали как нечто абсолютно новое. "Мы пришли – теперь им хана". Я вышел на площадь – значит, все тараканы попрячутся, миллионы обнимутся и сметут в праведном гневе…
Миллионы пожимают плечами – миллионы работают в КГБ, в МВД, в военном министерстве. Молчаливое большинство не выступает насчет "мочить в сортире", но мочит-сортирует именно оно. Молчаливое большинство знает, что если камень падает на дно, то странно ждать, что, достигнув дна, камень
оттолкнется и начнет всплывать. Молчаливое большинство больше того знает: никакого дна у этого сортира нет, и принимает все меры, чтобы никто это дно не восстановил. Недолетчики блокируют нормальную политическую активность унынием, перелетчики – бодрячеством. Основной массив, однако, составляют налетчики.
Речь идет вовсе не о желающих кавалерийской атаки на деспотизм. Никакого басмачества! Этот политический налет подобен налету на зубах. Если зубы не чистить (а людоед – не чистит), то на них образуется такая корка из зубного камня, что корни у зубов могут сгнить, а зубы будут держаться этой самой коркой. На самом деле, налет этот не политический, а антиполитический. Даже аполитичные мещане в сравнении с ним – Карл Маркс и Фридрих Энгельс.
Аполитичности наплевать на политику, налетчики на политику глядят и дивятся, как на небо. У Ильфа и Петрова одесские налетчики заклеймены прозванием "пикейные жилеты". Разговаривают исключительно о политике, но бесконечные эти разговоры заведомо бесцельны, как разговоры евнухов о сексе. Аполитичный мещанин, если припрет, восстанет и будет славная Английская революция или, напротив, революция Американская. У пикейного налетчика, как ни припирай, будут лишь треп и трындение. Налетчики никому не верят, никому не кладут пальца в рот, но именно поэтому они верят любой чепухе и обречены жевать и слушать самую беспросветную нудятину.
Они боятся признать, что иногда случается не только шит, но и деспотизм, ложь, лицемерие, когда нужно мысленно перечеркнуть все, что говорят и пишут те, кто претендует быть политиком. Простейший пример – 1938 год. Это ведь год не только расстрелов. Выпускались книги, произносились речи, писались статьи в газетах, и все это – до единой строчки – не стоило выеденного яйца. В наши дни, к счастью, расстрелов сильно меньше (формально их нет, но мы же не формалисты – люди гибнут), но книги выпускаются, речи произносятся, теледебаты теледебатируются – и все не стоит того же выеденного яйца.
Все – имитация. Когда человек всерьез рассуждает о "правом перевороте" в Кремле в 2009 году или в 2012 году, или о том, что выросло "новое поколение", безыдейное и беспощадное, а вот было поколение "идеологов" вроде Трынденкова или Великоболтовского, – это налет на псевдожизни, а не жизнь. И новое поколение имеет своих идеологов, и предыдущие идеологи были такие же безыдейные, вздорные и нелепые, как любой уличный подонок.
Принципиально не то, что налетчик все время ошибается, а то, что неважно – и ему самому неважно, – ошибается он или нет. Сотрясение воздуха ему важно, а жизнь – неважна. Недолетчики, перелетчики, налетчики – это вовсе не обязательно гуманитарии и вообще люди из интеллектуальной обслуги силовиков (а российское образованное сословие все более превращается именно в такую обслугу). Это могут быть и сами силовики.
Все три "направления" (точнее, три тупика) – это три измерения одного цинизма. Цинизм пессимистический, цинизм оптимистический и цинизм плохо информированного пессимиста. Цинизм породил большевистскую революцию, революция возвела цинизм в куб, додекаэдр и гугольную степень, сделала цинизм общей идеей управителей и управляемых, ядущих и поедаемых. И с революцией будет покончено – и поканчивается всякий раз – когда человек не трындит, а формулирует идеи, не прыгает от восторга, а объединяется с единомышленниками, не унывает, а использует каждую минуту, чтобы вырастить из нее будущее свое и общее.
Яков Кротов – священник Украинской автокефальной православной церкви (обновленной), автор и ведущий программы РС "С христианской точки зрения"
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции РС
Как известно, на штыках можно прийти к власти, но сидеть на них нельзя. Первая опора кремлевского деспотизма – недолетчики. Это те жители России, которые жадно поглощают все дурные известия, тщательно отслеживают – в том числе, с помощью новейших технологий – все преступления деспотизма, ведут мониторинг нарушениям закона, обманам, издевательствам над здравым смыслом. Каждую новую гадость недолетчики сопровождают комментарием: "Что ж удивляться! Этого надо было ожидать!! И всегда так будет!!!" Формально "всегда так будет" звучит как несогласие, неодобрение. Но в реальности это приговор: "Да будет так всегда". Это пожелание. Недолетчики растерялись бы, если бы что-то изменилось к лучшему.
В этом смысле Салтыков-Щедрин, впервые описавший недолетчиков в виде премудрых пескарей ("уши выше лба не растут", "плетью обуха не
С революцией будет покончено – и поканчивается всякий раз, – когда человек не трындит, а формулирует идеи, не прыгает от восторга, а объединяется с единомышленниками, не унывает, а использует каждую минуту, чтобы вырастить из нее будущее свое и общее
Это недолетчики твердили под руку князю Львову, который надеялся на русских: "Ничего не выйдет! Они такие!!". "Они" были не такие – но недолетчики задавили, не числом задавили – силой. Вышло самооправдывающееся пророчество-проклятие. Кассандра, которая предсказывает пожар, сама разливает бензин и поджигает. Формально недолетчики – расисты. "Рабство у русских в крови". Это говорится не извне русскости, изнутри. Можно назвать это ауторусофобией или самоедством. Но вернее всего – это аутотренинг, самоуспокоение, самооскопление.
Другая противоположность – перелетчики. Тоже не новый тип, изображен – буквально – на лубке "Мыши кота хоронят". На известие об очередном беззаконии перелетчик откликается возгласом: "Ну, это самоубийство режима!" Хотя тип известен со Средневековья, в полной мере он явил себя во всем безобразии с 2011 года. Возможно, как раз потому, что после Средневековья перелетчики на какое-то время затаились, их появление выглядело радикальной новизной. Главное, они сами себя подавали как нечто абсолютно новое. "Мы пришли – теперь им хана". Я вышел на площадь – значит, все тараканы попрячутся, миллионы обнимутся и сметут в праведном гневе…
Миллионы пожимают плечами – миллионы работают в КГБ, в МВД, в военном министерстве. Молчаливое большинство не выступает насчет "мочить в сортире", но мочит-сортирует именно оно. Молчаливое большинство знает, что если камень падает на дно, то странно ждать, что, достигнув дна, камень
Молчаливое большинство знает: никакого дна у сортира нет
Речь идет вовсе не о желающих кавалерийской атаки на деспотизм. Никакого басмачества! Этот политический налет подобен налету на зубах. Если зубы не чистить (а людоед – не чистит), то на них образуется такая корка из зубного камня, что корни у зубов могут сгнить, а зубы будут держаться этой самой коркой. На самом деле, налет этот не политический, а антиполитический. Даже аполитичные мещане в сравнении с ним – Карл Маркс и Фридрих Энгельс.
Аполитичности наплевать на политику, налетчики на политику глядят и дивятся, как на небо. У Ильфа и Петрова одесские налетчики заклеймены прозванием "пикейные жилеты". Разговаривают исключительно о политике, но бесконечные эти разговоры заведомо бесцельны, как разговоры евнухов о сексе. Аполитичный мещанин, если припрет, восстанет и будет славная Английская революция или, напротив, революция Американская. У пикейного налетчика, как ни припирай, будут лишь треп и трындение. Налетчики никому не верят, никому не кладут пальца в рот, но именно поэтому они верят любой чепухе и обречены жевать и слушать самую беспросветную нудятину.
Они боятся признать, что иногда случается не только шит, но и деспотизм, ложь, лицемерие, когда нужно мысленно перечеркнуть все, что говорят и пишут те, кто претендует быть политиком. Простейший пример – 1938 год. Это ведь год не только расстрелов. Выпускались книги, произносились речи, писались статьи в газетах, и все это – до единой строчки – не стоило выеденного яйца. В наши дни, к счастью, расстрелов сильно меньше (формально их нет, но мы же не формалисты – люди гибнут), но книги выпускаются, речи произносятся, теледебаты теледебатируются – и все не стоит того же выеденного яйца.
Все – имитация. Когда человек всерьез рассуждает о "правом перевороте" в Кремле в 2009 году или в 2012 году, или о том, что выросло "новое поколение", безыдейное и беспощадное, а вот было поколение "идеологов" вроде Трынденкова или Великоболтовского, – это налет на псевдожизни, а не жизнь. И новое поколение имеет своих идеологов, и предыдущие идеологи были такие же безыдейные, вздорные и нелепые, как любой уличный подонок.
Принципиально не то, что налетчик все время ошибается, а то, что неважно – и ему самому неважно, – ошибается он или нет. Сотрясение воздуха ему важно, а жизнь – неважна. Недолетчики, перелетчики, налетчики – это вовсе не обязательно гуманитарии и вообще люди из интеллектуальной обслуги силовиков (а российское образованное сословие все более превращается именно в такую обслугу). Это могут быть и сами силовики.
Все три "направления" (точнее, три тупика) – это три измерения одного цинизма. Цинизм пессимистический, цинизм оптимистический и цинизм плохо информированного пессимиста. Цинизм породил большевистскую революцию, революция возвела цинизм в куб, додекаэдр и гугольную степень, сделала цинизм общей идеей управителей и управляемых, ядущих и поедаемых. И с революцией будет покончено – и поканчивается всякий раз – когда человек не трындит, а формулирует идеи, не прыгает от восторга, а объединяется с единомышленниками, не унывает, а использует каждую минуту, чтобы вырастить из нее будущее свое и общее.
Яков Кротов – священник Украинской автокефальной православной церкви (обновленной), автор и ведущий программы РС "С христианской точки зрения"
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции РС
