В связи с убийством заместителя председателя Центробанка Андрея Козлова уже было много сравнений и отсылок к 90-м годам России прошлого века. О том, что изменилось, а что нет, в интервью Радио Свобода рассказал лидер Российской демократической объединенной партии «Яблоко» Григорий Явлинский.
- Григорий Алексеевич, какова динамика изменений в российском банковском секторе? Он становится более прозрачным, более совершенным или нет с течением последних лет?
- Банковский сектор в последние годы улучшается. Это очевидно. Число банков становится все меньше, они становятся все более надежными, более крупными, лучше работают. Качественных улучшений нет, не наступает. Потому что банки не являются инноваторами. Они не занимаются инвестициями. Они не умеют выбирать отрасли, которые нужны для диверсификации экономики и не готовы вкладывать туда большие деньги. Вряд ли можно российские банки назвать надежными сберегательными учреждениями. Но если сравнивать с тем, что было, скажем, восемь – десять лет назад, то, безусловно, банковский сектор улучшил свою работу.
- В чем?
- В том, что число банков стало меньше, они стали более надежными, больше работают по правилам, которые удовлетворяют клиентов. Чуть-чуть повысились ставки, которые банки предлагают за свои услуги. Однако в то же время они увеличивают количество кредитных ресурсов. Они больше кредитуют, особенно кредитуют население.
- Вы связываете эти позитивные улучшения с деятельностью Центрального банка? Он ведет правильную политику, в том числе и в том, что касается лицензирования банковской деятельности?
- С моей точки зрения, Центральный банк довольно удачно справляется с одной из главных своих задач - с удержанием инфляции. То есть с денежной политикой в России он справляется достаточно удачно. Что касается другой составляющей его деятельности - банковской, то не думаю, что он работает особенно эффективно. Я как раз думаю, что он не достигает своей главной задачи - он не создает современную банковскую систему на том качественном уровне, который необходим современной, конкурентоспособной рыночной экономике.
А что касается лицензионной деятельности, то здесь просматривается особенность российской власти вообще. Российская власть работает настолько в закрытом режиме, что понять, кому дают лицензию, почему этим дают, а другим не дают, почему у одних отбирают, а у других не отбирают, есть ли там коррупционные мотивации, политические мотивации, едва ли не личностные мотивации, наблюдатель этого понять не может.
- В таком закрытом информационном обществе, в которое превратилась Россия в последние годы, разве что события подобной трагедии, связанной с убийством высокопоставленного банковского чиновника вдруг привлекают внимание общественности к таким секторам жизни, о которых прежде никто бы и не говорил, не обратил внимание на них. Может быть, поэтому сейчас говорят о лицензировании, о той жесткой политике, которую вел покойный Андрей Козлов. Действительно, это была фигура ключевая в банковском деле, или это просто потому, что так трагически случилось, и человека надо вспомнить добрым словом?
- Я не могу так сказать. Я не знаю его. В Центральном банке немало заместителей председателя. Особенность работы всех наших государственных, правительственных учреждений, а Центральный банк относится к их числу, являются, как вы уже сами сказали, абсолютно информационно закрытыми, закрытость со всех точек зрения. Нет специализированных изданий, которые бы подробно анализировали деятельность каждого заместителя, что, конечно, было бы важно и интересно. Но этого, на самом деле, никто не знает. Поэтому оценить...
Я просто знаю с профессиональной точки зрения, что человек давно работал в Центральном банке, что отзывы о нем были весьма серьезные. Вот и все, что лично я могу про это сказать.
