В воскресенье не стало Андрея Черкизова. По мнению главного редактора радио «Эхо Москвы» Алексея Венедиктова, он был особой, отдельно стоящей фигурой и в журналистике, и в жизни. «Все, что он говорил – нравилось это или не нравилось, возмущало, обижало, оскорбляло или забавляло - это он думал так, он говорил так, невзирая ни на какие авторитеты, начиная с главного редактора и заканчивая президентами - и Горбачевым, и Ельциным, и Путиным», - сказал Венедиктов в интервью Радио Свобода.
- Мы с Андреем учились в одной школе, - говорит Алексей Венедиктов, - он был на два года меня старше. Он-то, конечно, меня не помнил, а я его хорошо помнил как школьного буяна. Нас объединяла с ним в школе одна страсть - к истории, к учительнице истории Лидии Александровне, которая была нашей настоящей мамой. А потом мы встретились уже на «Эхе Москвы». Я могу сказать только одно: Андрей был абсолютно честным парнем. Вот все, что он говорил, что нравилось, что не нравилось, что возмущало, обижало, оскорбляло, забавляло - это все он думал так, он говорил так, невзирая ни на какие авторитеты, начиная с главного редактора и заканчивая президентами - и Горбачевым, и Ельциным, и Путиным.
Заменить его совершенно невозможно - никем. Это была абсолютно особая, отдельно стоящая фигура и в журналистике, и в жизни. Он начинал как литературный помощник Юлиана Семенова, нашего писателя, и он очень много, видимо, оттуда, из своего прошлого черпал силы - не склоняться, не сгибаться, не считаться с авторитетами. Как, впрочем, это делал и Юлиан Семенов. И конечно, его уход в 53 года - рано. Всегда рано, а в 53 - рано особенно.
- Мне кажется, что в последнее время он «выпал», он не был уже человеком нынешней эпохи. Потому что эта брутальность, эта его особость, она не была востребована.
- Андрей вообще не подстраивался ни под людей, ни под эпоху. И в этом смысле, конечно, он, можно сказать, ей не соответствовал. Но в том-то и была его ценность и как человека, и как журналиста: он не смотрел, что изменяется вокруг него, вот он так видел и так говорил. Он такой был акын, он «акынствовал» - что вижу, о том и пою. И у него, конечно, последние несколько лет было много разочарований, имея в виду, что он рассчитывал нашу страну увидеть современной и с горечью говорил, что темп замедлился, что потребуется еще одно поколение людей, чтобы дожить до того, до чего мы хотели дожить. Действительно, такая горечь у него была, он пробовал себя в разных работах, он уходил на телевидение, чтобы оказывать большее влияние, чем на радио. Он вел программы на НТВ, на ТВ-6, на ТВС, он и сейчас пытался найти работу на телевидении, не бросая, конечно, на радио. Но, конечно, эпоха менялась, а Андрей как бы стоял. Вокруг него крутилось, а он стоял на месте, как тот верстовой столб, который снести невозможно. Новое время сносит все, к сожалению...
