Сергей Медведев: Будущее наступило для биткойна. 2020 год был тяжелым годом для нас всех, но не для этой криптовалюты: за этот год ее рост был почти четырехкратным. Сейчас биткойн торгуется где-то между 35 и 40 тысячами долларов за одну монету. Чем обусловлен этот рост? Что такое вообще криптовалюта по отношению к фиатным, основным валютам современного мира? Стал ли биткойн новым золотом, прибежищем для свободных денег в несвободные времена? Или это "новые тюльпаны", некий глобальный пузырь, который рано или поздно рухнет?
Корреспондент: За последние несколько месяцев курс биткойна вырос почти в четыре раза, преодолев отметку в 35 тысяч долларов. Аналитики уверены, что на его стоимость в первую очередь повлияла пандемия коронавируса, волатильность мировых фондовых рынков и снижение цен на нефть. Многие инвесторы говорят, что уже очень скоро биткойн станет широко используемым платежным средством. Он воспринимается как защитный актив от инфляции, и в целях получения сверхприбыли все больше инвестиций перетекает в криптовалюту. Однако валюта по-прежнему находится в "серой" зоне регулирования, практически не имеет официального статуса и является альтернативой фиатной валюте во многих странах. Непроработанное законодательство во многом преграждает путь инвесторам на этот рынок, но макроэкономическая нестабильность помогла рынку криптовалют обратить на себя внимание, и чем быстрее она будет привлекать новых инвесторов, тем большим будет рост актива. Биткойн ограничен 21 миллионом монет, и уже сейчас "добыто" более 85% от общей эмиссии, включая и навсегда потерянные кошельки.
Майнинг устроен так, что чем больше создано монет, тем сложнее становится добывать новые. Производство происходит на компьютерах и требует значительной вычислительной мощности. Если еще несколько лет назад можно было добывать биткойн в домашних условиях, то теперь это не имеет смысла. Многие корпорации выстраивают гигантские майнинг-фермы, конкурировать с которыми попросту невозможно.
Майнинг устроен так, что чем больше создано монет, тем сложнее становится добывать новые
Биткойн был создан как альтернатива любой валюте из-за сомнений в правительствах и мировой финансовой системе. Он держится на доверии участников системы. С 2016 года курс вырос на 1500%, многие разбогатели на криптовалюте, в обществе появилась боязнь вовремя не получить прибыль с растущего курса. Инвестиции в криптовалюту рождают спрос на оставшееся количество монет, что в будущем может привести к новым рекордам курса. Эксперты уже пророчат курс в полмиллиона долларов за монету. Станут ли криптовалюты деньгами будущего и когда мы сможем расплатиться биткойном за кофе?
Сергей Медведев: Обсудим эти проблемы с нашим сегодняшним гостем – это Евгений Коган, профессор Высшей школы экономики, инвестиционный банкир и финансист.
Действительно во времена нестабильности, во времена коронакризиса биткойн становится неожиданным прибежищем? Как нам объяснить этот взрывной рост в конце 2020 года?
Евгений Коган: Является ли биткойн неким прибежищем? Конечно, нет. Это некий спекулятивный актив, который сегодня востребован. Связь между биткойном и реальной жизнью отсутствует. Механизмы определения стоимости биткойна отсутствуют. Что такое биткойн? Это некая формула. Да, действительно, количество монет ограничено, именно поэтому все сказали: о, это здорово, это некое цифровое золото, некая новая сущность, которая заменит нам золото. Так это или нет? Есть ли у этой монеты потребительские свойства, фантик ли это? Нет, не совсем.
Сергей Медведев: В биткойне идут многие "серые" транзакции. Чем биткойн отличается от золота? Это то, как мы договоримся.
Евгений Коган: Тогда его можно назвать и серебром, можно и платиной – это уже детали. Биткойн – это великолепный способ транзакции денег. Их количество действительно ограничено. В некотором смысле крипта может условно считаться защитой от инфляции. Но можно ли в нее инвестировать? Мне, например, претит, когда я слышу: некоторые эксперты говорят о том, что будет... Простите, есть хоть один человек, которого можно считать экспертом в этой области? Эксперт – этот тот, кто говорит: на основании таких-то формул, таких-то данных я могу построить такую-то модель и сказать, что, очевидно, это будет. Но в данном случае это бред, это невозможно, сегодня таких моделей нет.
Востребованность есть? Да. Если, допустим, вы написали для меня какую-то книгу или статью, мне понравилось и я хочу заплатить вам биткойном – пожалуйста. Сегодня никто не задаст мне вопрос, почему я вам плачу, где контракт, где я взял эти деньги. Это выход из-под системы мирового комплаенса. Здесь надо подробнее поговорить о том, что сегодня происходит с деньгами. Я очень хорошо помню 2007–2008 годы. Если я хотел войти в какую-то сделку, я просто переводил куда-то деньги, делал контракты, и банки принимали эти деньги, задавая очень мало вопросов. Сегодня, если ты хочешь куда-то перевести или получить деньги, то, по сути, это как прийти в полицию, раздеться и обозначить все от "а" до "я". Крипта – это некий цивилизованный ответ людей на тот беспредел, который идет сегодня в области комплаенса, когда нужно не просто доказывать любую транзакцию, ее смысл, но еще и объяснять, какого цвета были трусы у твоей бабушки в момент, когда она только собралась венчаться.
Что такое крипта? Это некая формула. Откуда она взялась? По сути своей это некий побочный элемент блокчейна. Блокчейн – это некая технология, имеющая принципиально иную философию, чем традиционная банковская. Мы с вами – два банкира, мы сделали лимиты: вы – на меня, я – на вас. Я перевожу вам деньги на основании лимитов. Я – клиент вашего банка, я открываю у вас счет, перевожу деньги. Собственно говоря, счет – это некая функция моего доверия, пассив – ваши обязательства передо мной, то есть все основано на доверии. Биткойн – это новая философия: все основано на недоверии, на подтверждении. Я хочу сделать некую запись (неважно, депозитарную запись, запись о наличии у меня некоей недвижимости) – это подтверждается определенными транзакциями. Нет подтверждения – нет записи. Я хочу перевести вам недвижимость, и я это делаю очень просто, это подтверждается записями.
Сергей Медведев: Собственно, это распределенный реестр, об этом знает весь мир. Мы делаем некий код, который генерируется компьютерами, этот код доступен всем. Миллиард пользователей могут посмотреть, что у меня есть право собственности на эту недвижимость.
Евгений Коган
Евгений Коган: Совершенно верно, объективные данные. Нет подтверждений – нет у вас собственности. Что такое крипта? Если говорить формально, это некая плата за подтверждение. А дальше она майнится. Возникают вопросы: как, когда?
Сергей Медведев: Вы говорите, что у крипты есть потребительская стоимость, то есть она несет функцию в мировой экономике, в мировых транзакциях, упрощая обмен в глобальной экономике?
Евгений Коган: Естественно. Мы помним, что у денег несколько функций – мера богатства, мера стоимости, транзакционные возможности и так далее, накопление, средство обмена.
Биткойн был создан как альтернатива любой валюте из-за сомнений в правительствах и мировой финансовой системе
Сергей Медведев: Биткойн сейчас отвечает всем критериям.
Евгений Коган: Нет. Биткойн дает нам с вами возможности поменяться между собой: вы мне некие товары и услуги, а я вам за это биткойн. Вы будете хранить все свои накопления в биткойнах? Наверное, нет.
Сергей Медведев: Но это часть инвестиционного портфеля, как некая рисковая инвестиция, то, что человек готов потерять, чем он готов рискнуть ради этого совершенно взрывного роста.
Евгений Коган: Мне за 50 лет. В традициях нашего поколения: заработали мы с вами какие-то деньги – что-то в облигации, что-то в недвижимость, что-то туда-сюда, что-то в золото. Кто-то хранит слитки, кто-то – монеты, кто-то – бумажное золото, кто-то – акции золотодобывающих компаний, что тоже разумно. И мы понимаем, что золото – это способ защититься от инфляции и, кстати, от геополитики. Завтра в мире происходит что-то очень неприятное, а золото растет всегда – это некое прибежище. Является ли биткойн и вообще криптовалюта прибежищем от инфляции? Сомневаюсь. Это некая модель. Мы с вами построили модель: мы считаем, что это защита от инфляции. Наверное. А может быть, нет, потому что количество крипты ограничено. Формула такова, что мы не можем изобрести новую крипту. Наверное, в определенном смысле это защита от инфляции.
Для меня самое главное здесь – понимать риски. Их несколько. Риск первый. Мы можем трижды любить крипту, но любые несистемные вещи не любит никто: ни государство, ни регуляторы. Как же так, они же полностью контролируют все, Большой брат должен все четко видеть и понимать, откуда деньги, где уплачены налоги! А здесь – караул! И мы думаем, что регуляторы будут сидеть и ласково наблюдать, как на их глазах рождаются конкуренты? Я в это не верю, это невозможно. Кстати, мы с вами прекрасно видим, что в последнее время регуляторы все больше и больше говорят о системной крипте.
Сергей Медведев: Все хотят свои, цифровые валюты: юань, евро, рубль.
Евгений Коган: Это системная крипта, по сути, системные цифровые деньги.
Сергей Медведев: Это не имеет ничего общего с биткойном.
Евгений Коган: Технологически это тоже некий продукт блокчейна. Приходит регулятор и говорит: нет, ребята, это несистемно, а это системно, это можно. Они сегодня просто не в состоянии с этим бороться. Есть два варианта борьбы с чем-то, с чем трудно бороться: либо пытаться бороться, либо пытаться возглавить. Регуляторы пытаются и рыбку съесть, и на трамвае прокатиться. То есть первым делом они пытаются бороться, но понимают, что это бесполезно. Более того, в некоторых странах криптой можно рассчитываться.
Сергей Медведев: Как я понимаю, ушедший 2020 год был годом прихода больших системных инвесторов. Очень большие инвестиционные фонды стали направлять часть своего портфеля в биткойны. Произошло ли некое частичное обеление биткойна?
Евгений Коган: Нет. С игроками все очень просто. Если я и вы знаем, что есть спрос на некую штуку, знаем, как ее произвести, как с ней работать и как на ней можно заработать, то мы будем это делать, если это не запрещено законом. Так же и крупные игроки: они увидели, что есть спрос, вроде как за это не бьют, нигде не написано, что этого делать нельзя, вот они и начали с этим работать. А если завтра регуляторы скажут: ребята, с завтрашнего дня – нет, поверьте, все крупные игроки дружно развернутся и скажут: ну, извините.
Сергей Медведев: А просто уйти из биткойна? В биткойн очень легко вложиться, но очень тяжело вывести деньги обратно в "белую" зону, в кеш.
Сегодня в большинстве стран мира мы не можем купить за битки ни молоко, ни колбасу
Евгений Коган: Сегодня выйти из крипты в фиатную валюту достаточно несложно, комиссии за это относительно невеликие: и за вход, и за выход. Но вот в этой точке как раз и сосредоточен весь риск. Сегодня в большинстве стран мира мы не можем купить за битки ни молоко, ни колбасу: практически везде, за редким исключением. И деньги мы имеем в итоге, чтобы, например, в старости не бегать и не искать, как бы окешить, а элементарно иметь деньги в кармане, чтобы заплатить за все, что нам нужно. Мы накопили определенную сумму в крипте, а завтра хотим превратить это в деньги, приходим в банк и говорим: вот у нас тут на криптокошельке, вы примете? А банк говорит: "Ребята, минуточку, а где уплаченные за это налоги? А мы с криптой не работаем", – и так далее. Если еще регуляторы возьмутся и объявят все это вне закона уже официально и легально (а такое может произойти), то в этот момент все эти крупные игроки, которые начали разгонять товар, не начнут ли сбрасывать его по любой цене?
Сергей Медведев: Рассуждает Денис Смирнов, блокчейн-консультант, исследователь криптовалют.
Денис Смирнов: Мы говорим, что биткойн обеспечен доверием всех своих пользователей. Если задуматься, то достаточно большое количество фиатных валют обеспечено ни чем иным, кроме как доверием их владельцев к государствам, которые эмитируют эти монеты. Основное преимущество биткойна в том, что здесь нет централизованного лица, которое могло бы, например, взять под контроль печатный станок или каким-то образом влиять на эмиссию основной криптовалюты. Есть исключительно код, и этот код в этой экосистеме является единственным законом, более того, этот код практически невозможно поменять.
Денис Смирнов
В основе биткойна лежит технология блокчейна или распределенного реестра, то есть, по сути, достаточно большой распределенной базы данных, которая одновременно хранится на компьютерах огромного количества участников и меняется одновременно, при этом содержит в себе информацию о совершении каких-либо транзакций. Ее отличие от традиционных централизованных баз данных в том, что блокчейн, цепочка блоков – это несколько страниц электронной амбарной книги, каждая из которых содержит не только данные обо всех транзакциях, произошедших за какой-то период времени, но и условную ссылку на предыдущую страницу. Это специальное число, которое высчитывается с помощью тех данных, которые содержатся на предыдущей странице. Таким образом, у нас получаются словно бусы, нанизанные на единую нитку, держащиеся друг за друга: несколько блоков, содержащих информацию, для вычисления которой необходимо знать всю информацию, что была до этого. На сегодняшний день практически 80% всех центробанков различных стран в той или иной мере рассматривают возможность интеграции в блокчейн традиционной экономики. Европейский центральный банк это делает, существует цифровой доллар; впереди планеты всей находится Китай: цифровой юань уже интегрируют в повседневную жизнь.
Такая централизованная модель позволит не только оптимизировать всю эту бюрократию, но и бороться с коррупцией, потому что одной из основных и, наверное, важнейших функций цифрового рубля, по мнению Центробанка, станет возможность метить эти деньги, давая возможность потратить их только на какие-то целевые вещи. Например, получая материнский капитал в рамках государственной выплаты, потратить его можно будет только на те активности, для которых он предназначен. Или, например, бюджетные средства, выделяемые на постройку больницы, не смогут быть разворованы ровно по той простой причине, что эти цифровые рубли просто не подойдут для любых других трат, кроме непосредственно постройки этой больницы. Централизованное использование технологий блокчейна открывает достаточно большой спектр возможностей для экономики и для того, чтобы сделать ее гораздо более эффективной.
Сергей Медведев: У меня не укладывается в голове, что такое цифровой рубль, цифровой юань. Все-таки биткойн — это распределенная, не государственная система, а тут центробанки, которые говорят: нет, ребята, мы будем играть в ту же самую технологию. Как это возможно?
Евгений Коган: В том и весь парадокс, что вся система изначально была построена на абсолютной свободе.
Сергей Медведев: На обходе государства.
Евгений Коган: Здесь даже речь не идет об обходе кого-то, есть системный вопрос: а при чем здесь государство? Это надгосударственная вещь. Биткойн никому не принадлежит, никто не является его регулятором. Это некая свободная форма перемещения некой информации.
Сергей Медведев: Как интернет, который никому не принадлежит.
Тот, кто скажет, что завтра крипта будет стоить столько-то, просто ненормальный
Евгений Коган: Сейчас вырубят серверы – и мы узнаем, кому он принадлежит. Выяснится, что хозяева жизни – это Гугл, Амазон и так далее. У многих есть иллюзия, что мы живем в очень свободном мире, в котором крипта – это нечто свободное, регулятора нет. В действительности все эти транзакции видны, при желании все они откручиваются и проверяются. Крипта действительно сегодня построена по принципу, что есть некий код, и он существует помимо нас на сотнях тысяч, миллионах компьютеров, серверов и так далее. Это действительно так, это некий феномен. Если хотите, это сегодняшний элемент из фильма "Матрица". Когда ко мне приходят и говорят: "Евгений, вы инвестируете в крипту?" – у меня шерсть дыбом. Как классический инвестбанкир я не понимаю, что значит инвестировать в то, что не дает денежный поток, или в то, что зависит от каких-то регуляторных моментов, в нерыночные вещи, которые мы не можем предсказать.
Я-то как раз могу предсказать. Когда мне говорят, что биткойн будет 150 тысяч или полмиллиона, я задаю вопрос: в некоем идеальном мире, в котором все хорошие ребята, все друг друга любят, это стоило бы ноль, потому что в этом не было бы нужды? В нашем мире, где всем приходится думать, как жить, да, действительно, оно имеет некую потребительскую ценность. Если завтра регуляторы объявят крестовый поход всей этой системе, прежде как раз закроют момент фиат-крипта. Иначе говоря, если вы захотите получить деньги на любой свой счет в платежной системе, в банке, вас тут же спросят об источнике их происхождения. Вы говорите: вот, у меня было два биткойна, я их честно заработал. Они вам ответят: очень хорошо; пожалуйста, идите в Центробанк, получите от них персональное разрешение. Понятно, что я утрирую, но в современном мире и такое возможно.
Сергей Медведев: Скажем, введут налог 50%.
Евгений Коган: Запросто. Кстати, население будет аплодировать, ведь оно возмущается: как это так, маленькая горстка мироедов заработали, а детям нечего есть, старикам нет пенсий! Вот наша пенсия – в битках. Я понимаю, что это демагогия, но всегда легко найти врага.
Сергей Медведев: И эти риски растут по мере того, как сейчас экспоненциально растет стоимость биткойна: чем она больше, тем больше будет зависть и аппетиты центробанков, регуляторов.
Евгений Коган: Более того, сегодня крипта — это некий фактор определенной нестабильности рынков. Представьте себе, на рыках хорошее настроение, напечатали кучу денег (те же американцы), а далее все очень просто: надувается стоимость крипты, скоро она уже может быть сравнима с одним триллионом. Для молодых новых миллиардеров это кайф. У них это по фану, они бросают эти деньги один за другим, поэтому и растет крипта. Кроме того, приходят крупные игроки. Дальше возникает резонный вопрос: регуляторы будут сидеть и смотреть на это дело? Не будут. Значит, опять начнется некая война.
Сергей Медведев: То есть в этом смысле прогнозировать сейчас вообще ничего невозможно? Биткойн может рухнуть в 2021 году, а может вырасти до ста тысяч?
Евгений Коган: Именно так. Тот, кто скажет, что завтра крипта будет стоить столько-то, просто ненормальный.
Сергей Медведев: Это не связано с высокой волатильностью 2020 года? Большая ликвидность – посмотрите, как правительства накачивают экономику: в США раздача денег, Байден будет раздавать деньги. Ведь появляется ликвидность, нулевая доходность, много свободных денег, и эти деньги просто ищут новые инструменты.
Евгений Коган: Совершенно верно. Именно поэтому деньги печатаются и печатаются, и эти деньги идут в крипту, потому что они по фану молодым миллиардерам. Теперь представьте себе ситуацию: в какой-то прекрасный момент начинается коррекция. Люди напуганы, начинают продавать крипту. А дальше может пойти цепная реакция, паника на крипте может неожиданно вызвать панику на обычных фондовых рынках – и пошло-поехало. Когда крипта по своей капитализации была 100–200 миллиардов долларов, это копейки, это ноль, а когда крипта становится уже триллионником, это уже может быть фактором дестабилизации мировых рынков. Вы правильно сказали: регуляторы начинают выползать из своих нор в тот момент, когда они видят некий фактор дестабилизации. А дальше появляются чиновники, задача которых – взять все это под контроль. И они будут брать, как умеют, у них работа такая.
Сергей Медведев: Не скажу, что появилась какая-то ясность относительно будущего биткойна, но в любом случае это интереснейший элемент современного мира, мира интернета, мира сетей, мира 2.0 или 3.0, где все решают не какие-то центральные серверы, центральные регуляторы, центральные правительства, а распределенные решения, распределенные системы, матрица. И биткойн в этом отношении – интереснейший случай. Так что продолжаем наблюдать за его судьбой, за его стремительным ростом. Кто знает, чем он обернется в 2021 году…