Информация о том, что «Газпром» отложил до лета решение о заключении контрактов на разработку Штокмановского месторождения, вызвала недоумение в США. На разработку газового месторождения в Баренцевом море, помимо французской и двух норвежских компаний, претендуют американские энергетические компании Chevron Texaco и Conoco Philips.
Как заявил на прошлой неделе министр промышленности и энергетики России Виктор Христенко, партнеры газового монополиста по освоению Штокмана будут названы летом. Хотя не ранее как в начале мая представитель «Газпрома» Алексей Куприянов в интервью радио «Эхо Москвы» сообщил, что его концерн уже в ближайшие дни назовет партнеров в данном проекте, стоимость которого, по разным оценкам, составляет от 12 до 20 миллиардов долларов.
В то же время на прошлой неделе стало известно, что решение о закупке российской компанией «Аэрофлот» пассажирских самолетов нового поколения на 3 миллиарда долларов откладывается. В тендере участвуют американская авиастроительная корпорация Boeing и европейский консорциум Airbus.
Руководители и «Газпрома», и «Аэрофлота» утверждают, что их компании руководствуются исключительно технико-экономическими преимуществами того или иного кандидата в партнеры по проекту. Однако высокопоставленные российские официальные лица дают понять, что задержки с выбором партнеров вполне могут быть продиктованы обстоятельствами, выходящими за рамки вышеупомянутых проектов.
Как заявил на днях помощник Владимира Путина, российский уполномоченный по связям с «большой восьмеркой» Игорь Шувалов, шансы американских компаний на участие в российских проектах могут находиться в прямой зависимости от позиции Соединенных Штатов по приему России во Всемирную торговую организацию. США остается самым трудным переговорщикам для Москвы на пути в ВТО.
В свою очередь американские переговорщики обусловливают вступление России в ВТО допуском иностранных банков на российский рынок и усилением защиты прав интеллектуальной собственности. Однако в американском политическом истэблишменте нет единого мнения о том, какой высоты барьер должна преодолеть Россия. Некоторые влиятельные политики поговаривают от том, что для приема в ВТО Россия должна соответствовать не только экономическим критериям. Например, сенатор-республиканец Джон Маккейн не только считает это членство преждевременным, но и настаивает на исключении России из «большой восьмерки», а также на бойкоте июльского саммита G8 в Санкт-Петербурге. Маккейн сетует на подрыв российских демократических институтов и использование российским руководством энергетических ресурсов в качестве политического инструмента. Резкая критика такого же содержания в отношении Москвы прозвучала совсем недавно со стороны вице-президента США Ричарда Чейни.
России нужно попасть в ВТО прежде всего по соображениям престижа, считает профессор Гуверовского института Михаил Бернштам: «Но выполнить условия, поставленные Соединенными Штатами - допустить западные банки - Россия не может, потому что российские банки субсидируют российские предприятия, западные банки этого делать не будут. Русские домохозяйства, население переведут счета в западные банки, значит, российские банки не смогут кредитовать российские предприятия. Не может Россия на нынешнем уровне развития принять эти условия. Поскольку она не может ответить США в той области, в которой США ставят свои условия, Россия выдвигает встречные условия. Америка говорит - банки, Россия говорит – газ», - считает он.
По мнению эксперта, это беспроигрышная игра. Если давление не пройдет, Россия останется при своем. При этом чиновники всегда смогут отыграть назад, пригласить американские компании, а те с удовольствием будут участвовать в тендерах, поскольку речь идет о долгосрочных инвестициях: «Россия ничем не рискует, если не получится, то не получится. А вдруг получится, а вдруг удастся смягчить позицию Соединенных Штатов по вступлению России во Всемирную торговую организацию».
Между тем, для США не особенно важно, будет ли Россия членом Всемирной торговой организации или нет, считает Бернштам. «Что касается газа, то речь идет о долгосрочном проекте. Будет ли он нужен в длительной перспективе или не нужен, зависит от условий мирового рынка и от технологического развития. Сегодня, конечно, американским компаниям этот проект выгоден».
