Александр Князев представил в Концертном зале имени Чайковского сольную органную программу, посвященную Иоганну Себастьяну Баху.
Музыкант известен, в первую очередь, как виолончелист, он - лауреат самых авторитетных международных конкурсов, выступает в лучших залах и с лучшими оркестрами мира. С середины 90-х годов Князев играет не только на виолончели, но и на органе. О новой программе Александр Князев рассказал в эфире Радио Свобода:
- Когда я формирую мои концерты в Москве, меня никто не ограничивает в выборе произведений. Я играю только те, которые мне безумно нравятся. Заниматься по 7-8 часов в сутки, чтобы проникнуть в суть музыки, не самое главное. О музыке нужно думать и ее надо чувствовать. И еще читать книги. Если вы не читали Достоевского или Шекспира, по-моему, не стоит заниматься музыкой. Настоящей глубины не будет. А публика, надо сказать, достаточно равнодушна к технике. Насколько вы трудную вещь сыграли и насколько блестящий у вас получился пассаж, это понимают несколько профессионалов в зале, их не так много. А публике нужны эмоции. И если вы затронули чувства людей, значит цель достигнута.
- Вашу программу можно назвать уникальной…
- Да, в общем, ничего уникального в ней нет. Я много раз играл в зале Чайковского на органе, правда, несколько лет назад. Другое дело, что в нашей стране трудно кого-то удивить. Даже тем, что играешь на двух инструментах одинаково профессионально. Конечно, есть музыканты, которые, как и я, играют на нескольких инструментах, но обычно в таких случаях один инструмент – это профессия, второй – хобби. На Западе, когда узнали, что я играю на органе, меня сразу же пригласили на крупнейший фестиваль Радио Франс в Монпелье, где я до этого выступал много раз как виолончелист. Они рискнули меня пригласить в новом качестве, понимая, что плохо играющий на органе человек такую программу просто не потянет. И я играю в престижных местах, например, в Париже в Соборе Сант-Эсташ, там один из лучших органов Европы. Там играет мой друг, гениальный органист Жан Гийю, он сначала пригласил меня как виолончелиста, мы с ним сыграли концерт, потом он, как композитор, специально написал для меня пьесу ( для органа и виолончели), она издана на фирме "Филипс", а потом пригласил меня как органиста сыграть концерт
- Какие органы – из тех, на которых вы играли, значат для вас то же самое, что ваша виолончель работы Бергонци?
- Вы знаете, я тут недавно играл на органе Домского собора в Риге, на органе фирмы "Валькер" - это как скрипка Страдивари. Я тут же решил записать свой органный диск именно на этом инструменте.
- А как вам орган, который установлен в Концертном зале Чайковского?
- "Ригер-Клосс" - это чешская фирма, которая поставила огромное количество органов по всему Советскому Союзу в свое время, потому что это были дешевые инструменты. Ну, как вам сказать, это не лучший, инструмент. Есть фирмы более сильные. Но такого органа, как "Валькер" в Риге или органы знаменитого мастера Зильбермана, наверное, уже не будет - это старинные инструменты. С другой стороны, я согласен с мэтром Гийю, который к старым инструментам относится отрицательно, потому что у них мало возможностей, он привык к своему пятимануальному органу, там 100 с чем-то регистров…Там компьютер, там 1200 комбинаций. Вы понимаете, у нас в зале Чайковского 8 комбинаций, а у него - 1200.
Музыкант известен, в первую очередь, как виолончелист, он - лауреат самых авторитетных международных конкурсов, выступает в лучших залах и с лучшими оркестрами мира. С середины 90-х годов Князев играет не только на виолончели, но и на органе. О новой программе Александр Князев рассказал в эфире Радио Свобода:
- Когда я формирую мои концерты в Москве, меня никто не ограничивает в выборе произведений. Я играю только те, которые мне безумно нравятся. Заниматься по 7-8 часов в сутки, чтобы проникнуть в суть музыки, не самое главное. О музыке нужно думать и ее надо чувствовать. И еще читать книги. Если вы не читали Достоевского или Шекспира, по-моему, не стоит заниматься музыкой. Настоящей глубины не будет. А публика, надо сказать, достаточно равнодушна к технике. Насколько вы трудную вещь сыграли и насколько блестящий у вас получился пассаж, это понимают несколько профессионалов в зале, их не так много. А публике нужны эмоции. И если вы затронули чувства людей, значит цель достигнута.
- Вашу программу можно назвать уникальной…
В нашей стране трудно кого-то удивить. Даже тем, что играешь на двух инструментах одинаково профессионально
- Да, в общем, ничего уникального в ней нет. Я много раз играл в зале Чайковского на органе, правда, несколько лет назад. Другое дело, что в нашей стране трудно кого-то удивить. Даже тем, что играешь на двух инструментах одинаково профессионально. Конечно, есть музыканты, которые, как и я, играют на нескольких инструментах, но обычно в таких случаях один инструмент – это профессия, второй – хобби. На Западе, когда узнали, что я играю на органе, меня сразу же пригласили на крупнейший фестиваль Радио Франс в Монпелье, где я до этого выступал много раз как виолончелист. Они рискнули меня пригласить в новом качестве, понимая, что плохо играющий на органе человек такую программу просто не потянет. И я играю в престижных местах, например, в Париже в Соборе Сант-Эсташ, там один из лучших органов Европы. Там играет мой друг, гениальный органист Жан Гийю, он сначала пригласил меня как виолончелиста, мы с ним сыграли концерт, потом он, как композитор, специально написал для меня пьесу ( для органа и виолончели), она издана на фирме "Филипс", а потом пригласил меня как органиста сыграть концерт
- Какие органы – из тех, на которых вы играли, значат для вас то же самое, что ваша виолончель работы Бергонци?
- Вы знаете, я тут недавно играл на органе Домского собора в Риге, на органе фирмы "Валькер" - это как скрипка Страдивари. Я тут же решил записать свой органный диск именно на этом инструменте.
- А как вам орган, который установлен в Концертном зале Чайковского?
- "Ригер-Клосс" - это чешская фирма, которая поставила огромное количество органов по всему Советскому Союзу в свое время, потому что это были дешевые инструменты. Ну, как вам сказать, это не лучший, инструмент. Есть фирмы более сильные. Но такого органа, как "Валькер" в Риге или органы знаменитого мастера Зильбермана, наверное, уже не будет - это старинные инструменты. С другой стороны, я согласен с мэтром Гийю, который к старым инструментам относится отрицательно, потому что у них мало возможностей, он привык к своему пятимануальному органу, там 100 с чем-то регистров…Там компьютер, там 1200 комбинаций. Вы понимаете, у нас в зале Чайковского 8 комбинаций, а у него - 1200.
