В Москве скончался выдающийся писатель, поэт и переводчик Асар Эппель.
Асар Эппель родился в 1935 году и мог бы войти в обойму знаменитых писателей и поэтов оттепели. Но не вошёл. Помимо литературного таланта у него был ещё один талант: не входить, не совпадать, вечно запаздывать. Он так и остался – вне обойм.
Читатели в семидесятые годы прошлого века знали Эппеля как переводчика – прежде всего польской поэзии. Только близкие друзья знали, что он сам поэт. Прозу он начал писать поздно – в 1979 году, когда ему было под сорок. Позднее начало помогло ему найти особую "эппелевскую" оптику: он знал цену стилю ретро, писал рассказы как бы в предпрошедшем времени плюсквамперфект: о прошлом, обёрнутом в прошлое же.
Кич под его пером превращался в драгоценные камни и камешки воспоминаний. Блатные песни, жаргон подворотни послевоенной Москвы, мещанский говор в подсветке эппелевской прозы казались высокой трагедией. Он ценил мелочи, вещи, предметы, сделанные рукой мастера, потому что понимал, что у них есть своя драматичная биография: он называл вещи "отменными свидетелями". Со словами он тоже работал как мастер: сначала обнюхивал их, вслушивался, вглядывался, после брал паузу и, наконец, принимался за работу.
Сначала его рассказы издали в Нью-Йорке, потом в Иерусалиме, а уже после в Москве. В русской прессе его время от времени называли "русско-еврейским писателем". Но сам он говорил, что описывает не еврейский мир, а окружающий мир, в котором жили евреи.
На литературной карте Эппель соседствует с Лесковым, Зощенко, Платоновым. Своим он был бы между войнами в польском Дрогобыче, где жил любимый им Бруно Шульц. В 1993 году я предложил Асару сказать в "Поверх барьеров" несколько слов о ностальгии. Он с воодушевлением согласился и рассказал о "вожделенном захолустье", как он назвал Австро-Венгерскую империю в канун первой мировой войны, даже вспомнил о родительской венской вешалке из черешневого дерева для сюртучных брюк с золотой надписью Elegant Moritz. Конечно, Асар Эппель был русским писателем, московским писателем, но родиной его было время плюсквамперфект.
***
От редакции
Асар Эппель родился в Москве в 1935 году. В 1957 году закончил кафедру архитектуры Московского инженерно-строительного института. Первая публикация в советской печати появилась в 1956 году (газета "Московский комсомолец"). В 90-е годы публиковался в газете "Московские новости". Автор нескольких сборников рассказов, эссе, стихов, многочисленных переводов. Лауреат премии имени Юрия Казакова.
Кроме Игоря Померанцева, в эфире Радио Свобода собеседниками Асара Эппеля были Елена Фанайлова и Виктор Шендерович. В одной из программ Асар Эппель говорил:
- Удивленный иностранец о русском языке имеет троюродное впечатление... Дело в том, что русский язык доступен редким иностранцам до своего настоящего качества. Дело в том, что русский язык внутри европейских культурных языков отличается от всех других языков необыкновенным изобилием суффиксов и приставок, флексий, которые и создают те самые удивительные эффекты разных словосочетаний и так далее.
Допустим, в немецком языке есть три диминутивных уменьшительных суффикса - это "хейн", "ляйн" и "ле". А по-русски... Мы же, допустим, можем сказать: Петя, Петечка, Петюся, Петюня, Петюля... Иностранец может только дойти до Петюни и Петюли, но до разницы между ними уже никогда. Вот здесь наша граница, которую ни один враг не перейдет.
Асар Эппель родился в 1935 году и мог бы войти в обойму знаменитых писателей и поэтов оттепели. Но не вошёл. Помимо литературного таланта у него был ещё один талант: не входить, не совпадать, вечно запаздывать. Он так и остался – вне обойм.
Читатели в семидесятые годы прошлого века знали Эппеля как переводчика – прежде всего польской поэзии. Только близкие друзья знали, что он сам поэт. Прозу он начал писать поздно – в 1979 году, когда ему было под сорок. Позднее начало помогло ему найти особую "эппелевскую" оптику: он знал цену стилю ретро, писал рассказы как бы в предпрошедшем времени плюсквамперфект: о прошлом, обёрнутом в прошлое же.
Кич под его пером превращался в драгоценные камни и камешки воспоминаний. Блатные песни, жаргон подворотни послевоенной Москвы, мещанский говор в подсветке эппелевской прозы казались высокой трагедией. Он ценил мелочи, вещи, предметы, сделанные рукой мастера, потому что понимал, что у них есть своя драматичная биография: он называл вещи "отменными свидетелями". Со словами он тоже работал как мастер: сначала обнюхивал их, вслушивался, вглядывался, после брал паузу и, наконец, принимался за работу.
Сначала его рассказы издали в Нью-Йорке, потом в Иерусалиме, а уже после в Москве. В русской прессе его время от времени называли "русско-еврейским писателем". Но сам он говорил, что описывает не еврейский мир, а окружающий мир, в котором жили евреи.
На литературной карте Эппель соседствует с Лесковым, Зощенко, Платоновым. Своим он был бы между войнами в польском Дрогобыче, где жил любимый им Бруно Шульц. В 1993 году я предложил Асару сказать в "Поверх барьеров" несколько слов о ностальгии. Он с воодушевлением согласился и рассказал о "вожделенном захолустье", как он назвал Австро-Венгерскую империю в канун первой мировой войны, даже вспомнил о родительской венской вешалке из черешневого дерева для сюртучных брюк с золотой надписью Elegant Moritz. Конечно, Асар Эппель был русским писателем, московским писателем, но родиной его было время плюсквамперфект.
***
От редакции
Асар Эппель родился в Москве в 1935 году. В 1957 году закончил кафедру архитектуры Московского инженерно-строительного института. Первая публикация в советской печати появилась в 1956 году (газета "Московский комсомолец"). В 90-е годы публиковался в газете "Московские новости". Автор нескольких сборников рассказов, эссе, стихов, многочисленных переводов. Лауреат премии имени Юрия Казакова.
Кроме Игоря Померанцева, в эфире Радио Свобода собеседниками Асара Эппеля были Елена Фанайлова и Виктор Шендерович. В одной из программ Асар Эппель говорил:
- Удивленный иностранец о русском языке имеет троюродное впечатление... Дело в том, что русский язык доступен редким иностранцам до своего настоящего качества. Дело в том, что русский язык внутри европейских культурных языков отличается от всех других языков необыкновенным изобилием суффиксов и приставок, флексий, которые и создают те самые удивительные эффекты разных словосочетаний и так далее.
Допустим, в немецком языке есть три диминутивных уменьшительных суффикса - это "хейн", "ляйн" и "ле". А по-русски... Мы же, допустим, можем сказать: Петя, Петечка, Петюся, Петюня, Петюля... Иностранец может только дойти до Петюни и Петюли, но до разницы между ними уже никогда. Вот здесь наша граница, которую ни один враг не перейдет.
