За последние 3 года власти Китая задержали десятки этнических уйгуров в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Об этом сообщает международная правозащитная организация Amnesty International. В 2009 году здесь произошли столкновеня между этническими китайцами и представителями уйгурской общины. Тогда погибли около 200 человек.
В опубликованном отчете Amnesty International говорится, что правозащитная организация располагает данными, свидетельствующими о том, что Пекин продолжает запугивать уйгурские семьи, разыскивающих своих пропавших без вести родственников, которые раскрывали факты нарушений прав человека во время акций протеста 2009 года и после них.
О том, почему китайские власти проводят такую жесткую политику в Синьцзян-Уйгурском районе, говорит обозреватель РС Андрей Шароградский:
– В июле 2009 года вспыхнули беспорядки в Урумчи, столице Синьцзян-Уйгурского автономного района. Поводом к этим беспорядкам был случай на другом конце Китая, на юге, в провинции Гуаньдун, где девушка национальности хань обвинила двух рабочих-уйгуров в сексуальных домогательствах. Все это в результате спровоцировало выступление уйгуров в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. В городе Урумчи начались столкновения между ханьцами и уйгурами, которые привели к гибели почти 200 человек, были арестованы сотни людей, 10 человек казнены. Это была одна из самых кровавых вспышек насилия в Китае за многие годы.
Для нынешнего руководства КНР проблема сепаратизма – одна из самых сложных, но решается она по-разному. Скажем, Тайвань, который процветает, при этом остается мятежной провинцией КНР, но там конфликт носит моноэтнический характер, поэтому все решается мирно. Кроме того, Тайвань сыграл довольно большую роль в успехе нынешних экономических реформ в Китае. Тибет – повод для отдельного долгого разговора. В Синьцзян-Уйгурском автономном районе живут мусульмане, их уклад жизни очень серьезно отличается от уклада жизни ханьцев. "Синьцзян" переводится как "новая территория". Раньше эти земли были Восточным Туркестаном, где жили и уйгуры, и дунгане. Дунган, правда, практически не осталось, поэтому уйгуры заняли в районе доминирующее положение, но это положение в последнее десятилетие пошатнулось. Это связано с политикой переселения ханьцев в Синьцзян-Уйгурский автономный район. Они получают льготы, строят себе дома хорошего качества. Все это привело к тому, что сейчас в Синьцзян-Уйгурском автономном районе ханьцев уже не меньше половины населения, а, возможно, скоро будет больше. Там разрешено иметь больше одного ребенка, что тоже существенно.
Люди, которые там бывали, говорят, что граница между уйгурскими и ханьскими районами видна невооруженным глазом. Причем ханьские районы – это районы бутиков, небоскребов, а уйгурские – лачуг и базаров. Получается, что уйгурам в этой новой жизни, о которой много рассказывается, места практически нет. В результате взаимная неприязнь нарастает. Радикальный ислам здесь тоже играет свою роль, хотя преувеличивать ее я бы, по крайней мере, на данный момент, не стал. Тем не менее, если вспомнить, какими странами окружен регион (надо иметь в виду тот факт, что уйгуры часто оказываются среди талибов, или состоят в каких-то террористических организациях), то станет ясно, что попытки радикальных исламистских организаций обострить ситуацию имеют место.
Для конфликта характерно применение насилия. Буквально два дня назад была попытка угона самолета – угонщики хотели взорвать дверь в кабину пилотов, в результате есть жертвы, арестованы несколько человек. Применение насилия (в отличие, скажем, от Тибета, где, конечно, оно случается, но случаев такой жестокости как в Урумчи 3 года назад в последние десятилетия не было) серьезно сказывается на имидже движения уйгуров в Китае за свои права. И, в общем-то, учитывая ситуацию в мире, вряд ли кто-то, кроме радикальных исламистских организаций, заинтересован в том, чтобы Синьцзян-Уйгурском автономном районе была нестабильная обстановка. А китайские власти, пользуясь этим, усиливают давление на тех, кто пытается выяснить судьбу пропавших родственников, добиться справедливости.
В опубликованном отчете Amnesty International говорится, что правозащитная организация располагает данными, свидетельствующими о том, что Пекин продолжает запугивать уйгурские семьи, разыскивающих своих пропавших без вести родственников, которые раскрывали факты нарушений прав человека во время акций протеста 2009 года и после них.
О том, почему китайские власти проводят такую жесткую политику в Синьцзян-Уйгурском районе, говорит обозреватель РС Андрей Шароградский:
– В июле 2009 года вспыхнули беспорядки в Урумчи, столице Синьцзян-Уйгурского автономного района. Поводом к этим беспорядкам был случай на другом конце Китая, на юге, в провинции Гуаньдун, где девушка национальности хань обвинила двух рабочих-уйгуров в сексуальных домогательствах. Все это в результате спровоцировало выступление уйгуров в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. В городе Урумчи начались столкновения между ханьцами и уйгурами, которые привели к гибели почти 200 человек, были арестованы сотни людей, 10 человек казнены. Это была одна из самых кровавых вспышек насилия в Китае за многие годы.
Для нынешнего руководства КНР проблема сепаратизма – одна из самых сложных, но решается она по-разному. Скажем, Тайвань, который процветает, при этом остается мятежной провинцией КНР, но там конфликт носит моноэтнический характер, поэтому все решается мирно. Кроме того, Тайвань сыграл довольно большую роль в успехе нынешних экономических реформ в Китае. Тибет – повод для отдельного долгого разговора. В Синьцзян-Уйгурском автономном районе живут мусульмане, их уклад жизни очень серьезно отличается от уклада жизни ханьцев. "Синьцзян" переводится как "новая территория". Раньше эти земли были Восточным Туркестаном, где жили и уйгуры, и дунгане. Дунган, правда, практически не осталось, поэтому уйгуры заняли в районе доминирующее положение, но это положение в последнее десятилетие пошатнулось. Это связано с политикой переселения ханьцев в Синьцзян-Уйгурский автономный район. Они получают льготы, строят себе дома хорошего качества. Все это привело к тому, что сейчас в Синьцзян-Уйгурском автономном районе ханьцев уже не меньше половины населения, а, возможно, скоро будет больше. Там разрешено иметь больше одного ребенка, что тоже существенно.
Люди, которые там бывали, говорят, что граница между уйгурскими и ханьскими районами видна невооруженным глазом. Причем ханьские районы – это районы бутиков, небоскребов, а уйгурские – лачуг и базаров. Получается, что уйгурам в этой новой жизни, о которой много рассказывается, места практически нет. В результате взаимная неприязнь нарастает. Радикальный ислам здесь тоже играет свою роль, хотя преувеличивать ее я бы, по крайней мере, на данный момент, не стал. Тем не менее, если вспомнить, какими странами окружен регион (надо иметь в виду тот факт, что уйгуры часто оказываются среди талибов, или состоят в каких-то террористических организациях), то станет ясно, что попытки радикальных исламистских организаций обострить ситуацию имеют место.
Для конфликта характерно применение насилия. Буквально два дня назад была попытка угона самолета – угонщики хотели взорвать дверь в кабину пилотов, в результате есть жертвы, арестованы несколько человек. Применение насилия (в отличие, скажем, от Тибета, где, конечно, оно случается, но случаев такой жестокости как в Урумчи 3 года назад в последние десятилетия не было) серьезно сказывается на имидже движения уйгуров в Китае за свои права. И, в общем-то, учитывая ситуацию в мире, вряд ли кто-то, кроме радикальных исламистских организаций, заинтересован в том, чтобы Синьцзян-Уйгурском автономном районе была нестабильная обстановка. А китайские власти, пользуясь этим, усиливают давление на тех, кто пытается выяснить судьбу пропавших родственников, добиться справедливости.
