Недавно мне попалась в руки одна из биографий фельдмаршала Роммеля – немецкого полководца времен Второй мировой, заслужившего репутацию «воина-рыцаря» даже в глазах противников. (Возможно, потому, что воевал Роммель против западных союзников и не имел ничего общего с жестокостями, творимыми СС и вермахтом на востоке Европы). Книга завершается любопытным пассажем: «Он так и не понял сути нацизма, а потому не понимал и смысла сопротивления ему. Как миллионы немцев, он до конца следовал за вождем, который, казалось, вернул своему народу национальное достоинство. Следовал, веря, что честно исполняет свои обязанности». Что-то очень знакомое описывают эти строки. И совсем не только немецкое.

Ностальгия по временам СССР, которая прорывается в разговорах и спорах бывших советских людей, сквозит в книжных новинках и публикациях СМИ, понятна и объяснима. Дело не только в том, что «тогда мы все были моложе»: если побродить по Интернету, можно наткнуться на откровения тоскующих по советским временам совсем молодых людей, которые тех времен толком и не помнят. И не только в том, что многим после 1991 года жить стало действительно хуже, чем до этой даты. Но и в том, что антисоветский разоблачительный пафос времен перестройки и начала 90-х оказался не воспринят большинством общества. Гражданская война? 37-й год? Неоправданные жертвы в начале Великой Отечественной? Всё это было давно и как бы не в нашей жизни. А даже если в жизни наших родных и близких – то рассказывалось об этом чаще украдкой и без особых подробностей. Реальным же было позднесоветское бытие, не всегда идеально сытое, но спокойное и стабильное. Жизнь, в которой большинство советских людей «честно исполняло свои обязанности».

Именно поэтому разоблачения перестроечного периода, после того, как опал первый естественный интерес к ним, показались многим «оплевыванием» их собственной жизни, в которой не было «всей этой чернухи». Адекватной же, сбалансированной системы оценок прошлого, которая и называется исторической памятью, не возникло. Может быть, 15 лет, минувших от распада СССР, – слишком маленький срок? Ведь и в Германии нынешняя система преобладающих оценок новейшей истории страны возникла не сразу после войны, а примерно в 60-е годы, когда выросло и начало анализировать свое и родительское прошлое поколение «военных детей». Более того – эта система дополняется и дорабатывается по сей день. Тем не менее, главные акценты там расставлены уже давно. Вряд ли кому-то придет в голову противопоставлять ужасам гитлеровского правления его «положительные» черты – ликвидацию безработицы или строительство автобанов в 30-е годы – хотя эти факты никто не замалчивает.

В бывшем СССР до расставления точек над «i» еще далеко. Есть как бы две новейшие истории. Одна – для «честных солдат» бывшей империи, которые «всю жизнь пахали» и не готовы признать, что плодами их «пахоты» распоряжались не лучшие люди, и не лучшим образом. И другая история – полная зверств, набухшая от крови войн и революций и наводящая на вопрос: как же мы живы-то до сих пор? Совместить их невозможно, как нельзя смонтировать одну киноленту из семейной комедии и фильма ужасов. Вероятно, стоит начать снимать новый, реалистический фильм.